- Не могу, - едва слышно выдохнула Лео, оторвав взгляд от окна.
– Сколько уже прошло времени?
- Двадцать часов. Пока никто не выходил.
- Скоро, значит.
Она опять начала грызть ногти.
У входа в холл висели большие старомодные часы со стрелками.
Если прислушаться, они даже тикали. Райли мрачно следил за
движением секундной стрелки. Она неслась по кругу, за ней,
медленнее в 60 раз, редкими скачками двигалась минутная.
Наступило время обеда.
Пришел капитан и очень настойчиво забрал Лео с собой. А Райли
остался. Сидел на банкетке с полупустой чашкой чая в руках. Смотрел
за движением секундной стрелки.
Около пяти вечера из операционной вышел Виктор. Он был бледен,
осунулся, глаза запали, появились синяки под глазами. Слегка
шатаясь Виктор подошел к Райли и сел рядом. Взял из его рук чашку,
отхлебнул холодный чай. Вернул чашку назад.
- Что там? - тихо спросил Райли.
- Кость собрали, - устало ответил Виктор. – Тридцать восемь
переломов по всей длине руки. Осколков много было. Но вроде собрали
нормально. Спадет отек, посмотрим на рентгене повторно.
- Это же ведь не смертельно? Перелом руки? – Райли испытующе
смотрел на врача.
- Наверное. Мне раньше не приходилось видеть таких травм. Но это
всего лишь перелом руки, да. Мы ввели Алексея в искусственную кому.
Пусть побудет в ней какое-то время.
- Тебе надо поспать. – Райли встал и протянул Виктору руку.
- Нам всем надо, - согласился тот. И остался сидеть. – Еще
немного посижу и надо помочь убрать операционную.
- Алексей на аппаратах? Надо, чтобы кто-то был с ним?
- Да, мы распишем дежурство. Сейчас там биолог, Мелисса. Почти
медик. – Виктор слабо улыбнулся. – Иди, отдыхай.
Вечером следующего дня медики сообщили, что у Алексея дважды за
прошедшие сутки останавливалось сердце, сменили состав
обезболивающих, но он все так же был в искусственной коме.
Китайские медики переехали в медицинский блок и по очереди
дежурили в реанимации.
Жизнь на базе будто замерла. Все ждали новостей. Даже погода
устаканилась, накрыв резервацию пасмурным небом и сковав морозом,
от чего снежный покров превратился в глазированный заледеневший
наст.
*
Доктор Боровский три дня никак не выказывал своего отношения к
происшедшему, после чего вызвал в лабораторию капитана и Райли. Вид
у Ярослава был воинственный.
- Коллеги, я с уважением отношусь к международному
сотрудничеству в исследовательской деятельности, - пафосно начал
он. – Но то, что произошло с Алексеем – прямая вина вас, как
организаторов. Это безалаберность и несоблюдение очевидных норм
техники безопасности.