класса.
Должен заметить, это повышение несло под собой не только
регенерацию, но и каким-то образом перманентно усиляло тело. Сама
регенерация же становились быстрее. Уровень повышался не только за
попытки поскорее отправить себя в сладкий вечный сон: так, попытки
лучше узнать работу своего тела приводили к таким же повышениям,
пусть и далеко не всегда. Методом проб и ошибок узнал, как ускорять
регенерацию на отдельных участках тела, из-за чего процесс
самовыкопа пошёл веселее. Думал устроить себе обратную регенерацию
и убить себя, но что альтернативно живо и может существовать без
биения собственного сердца, как оказалось, умереть не может.
Надеюсь, что я не прав. По крайней мере, сделаю всё, чтобы
доказать обратное.
Когда выбрался наружу, минут десять сидел рядом со своей
безымянной могилой и проклинал всех тех, у кого хватило мозгов
закопать моё бездыханное тело метров на семь вниз под землю.
Впервые с момента возвращения из сладких лап ничто заинтересовался
чем-то, а если быть точнее — чьей-то шеей. В частности, вспоминал
одну уже для меня небезызвестную работницу порта, пусть будет у
создателя этого странного явления хорошее настроение. Лишь после
этого задумался над тем, кто действительно мог меня закопать так
глубоко, а главное — зачем.
Придя в себя, вернулся мысленно в реальность и осмотрелся.
На улице была ночь — это я мог понять по полной луне,
разглядывающей мертвеца, который зачем-то решил вернуться в мир
живых. Преисполненный самых положительных эмоций, показал луне
средний палец и миролюбиво послал нахер. Прости, подруга, но мне
нужно выплеснуть куда-то периодически вспыхивающий гнев, и
неодушевленные предметы для меня подходили ничуть не меньше
одушевленных.
Тело ласкал ветер. Мне не было холодно, да и вообще появились
сомнения, что холод мне страшен: смерть отнюдь не тёплая, и в этом
одна из её главных особенностей. Справедливости ради, смерть и не
холодная.
Она просто никакая. Как же там было хорошо.
Заросшие светлые волосы начали лезть в глаза, вызывая
раздражение, напоминая мне о том, какими мелочами страдают живые
мешки с костями. Хорошо хоть сердце не мучает.
— Мне бы и самому знать, что я здесь забыл, — пробормотал едва
слышно, кинув взгляд на свою могилу.
К гадалке не ходи — закопали где-то точно далеко за пределами
дворца и ближайших районов. Вокруг было множество могил, и все они
находились в просто ужасном состоянии, намекая на то, что за ними
давно не ухаживали, что в условиях находившегося вблизи дворца
просто невозможно. Кладбище, в которое сплавили только-только
призванного «героя», находилось в каком-то лесу, вызывая во мне
лёгкую надежду на то, что в ней обитает какая-то тварь, которая
сможет меня сожрать.