– Говорю, тебе, Сол, дела тут
нечисты. Не может новик, пусть даже и Черный, иметь такую
силищу!
– Ну так а хули ему надо тогда?
Надо было бы маскироваться, сидел бы тише воды, ниже травы, не
задирал бы моих парней!
Гном пожал плечами.
– Значит, ему для чего-то нужно
заявить о себе.
Солон обвел мрачным взглядом
восьмерых своих людей.
– О том, что здесь видели –
молчок. А ты, Габи, кровь из носу должен наладить с ним контакты. В
городе это будет, вестимо, легче сделать, чем ночью в локе. То, что
мы не сцепились насмерть – хорошо. С ним можно говорить. А если
можно говорить, то можно и извлечь из него выгоду. Черный в городе
– сам по себе сила.
Вернувшись под утро в город, я уже
привычным пинком раскидал попрошаек, отметив, что безногой вновь не
было видно, и направил свои стопы на квартирку Айны. Сказать, что
зеленокожая была удивлена этим визитом – ничего не сказать.
Выглядела она так, будто бы меня уже похоронила.
– Я… я думала… больше тебя не увижу,
– пробормотала она, уткнувшись мне в грудь.
– С чего бы это?
– Сны… это все сны. Дурные сны…
И сколько я ее не расспрашивал, иного
ответа не получил.
Минутка слабости закончилась даже
менее чем за минуту. Она оторвалась от меня и стала все той же
сурово-деловитой воительницей, в коей ипостаси я ее знал. Начала
сурово-деловито жарить мне яичницу. Какое-то время я наблюдал за ее
грациозными движениями, а потом… Честное слово, братцы, не
выдержал! Подошел, обнял за талию, а она будто этого и ждала.
Изогнулась, коснувшись моего паха ягодицами, и утробно
взрыкнула.
Ох, что это была за женщина.
Женщина-кошка, женщина-тигр! Горячая, как пламя.
Я не помнил ни своего имени, но своей
прошлой жизни, но спорю на все, что угодно, никогда еще мне не
приходилось обладать бешеным зверем. На время я забыл.
Когда все закончилось, а потом
началось снова и закончилось вновь, и вновь… она ушла, оставив меня
в разбитой неге зализывать раны. В прямом смысле этих слов. Моя
спина будто побывала под кнутом палача.
Айна из народа орча. Обжигающе
горячая в постели и холодно отстраненная вне. Спросишь – ответит.
Не спросишь – не ответит. Хотя, на кой мне знать, что норма для
этих клыкастых зеленокожих женщин? В любом случае, приятно было
осознавать, что здесь, в этом мире, есть кто-то, кому не
безразлична моя судьба.