Водка кончилась мгновенно. Я достал еще тысячу, протянул Денису:
– Купи еще две бутылки. Вино там есть? – Он кивнул. – Вина еще, вот этой нарезки копченой…
До определенного момента застолье было приятным. Выпивка почти не пьянила, зато хорошо оживляла. Разговоры не касались больницы и случившегося с каждым из нас. Но стоило одному из мужиков вздохнуть: «Как же теперь жить-то?» – и понеслось. Жалобы, мат, хватание себя за голову, раскаяние; женщина по имени Ира, с ампутированной почти по колено ногой, жутко зарыдала… От всего этого воя я спасался, глядя на Софью. Мысль пришла, что недаром природа создает красивые лица – они помогают отстраниться от окружающего уродства. Вот смотришь на красоту, и вроде бы смысл есть дальше жить, даже как-то энергетически подпитываешься…
– Э! – болезненный тычок в плечо.
Я качнулся, перевел взгляд в ту сторону, откуда ткнули. Увидел злобноватые глаза Кости.
– Э, ты кончай, – заплетающимся языком посоветовал он. – Соня со мной. Моя невеста. Понял, нет?
И он резко притянул ее к себе, чмокнул в румяную щеку. Софья счастливо засмеялась, глаза блестели, как у школьницы на первой дискотеке.
– Да господи, – сказал я, – на здоровье. – И про себя продолжил: «Какая невеста?! Вы подумайте, кем вы стали, кто вы. Теперь куда вас повезут, туда и поедете. Или потащат. Инвалиды первой группы… Женихи-невесты».
Конечно, не сказал ничего такого. Старался на Софью эту больше не смотреть. Чаще стал наливать и пить.
А Костя не унимался. Зациклился исключительно на мне. Парил мозг:
– Ты думаешь, я простой такой? Да я почти год в Чечне без смены! Самашки брал! Знаешь село такое?… А, ни хрена ты, бля, не знаешь. Ты вот в армии был хоть, а? Автомат трогал?… Ну и сиди тогда, в дырки сопи… А хорошо мы, слушай, Самашки взяли, грамотно. Потом Ачхой… Воевать интересно. Страшно, бля, но интересно. Кого продырявит, тому, ясно, херово. Больно, орут… А так… Нет, бля, лучший год мой там остался. Я там, – он потряс кулачиной, – я там настоящим человеком был. У меня, бля, автомат был! Надежный компактный акээм!.. Ты слушаешь, нет?! – почти взревел Костя, когда я слишком долго не встречался с ним глазами. – Слушай. Тебе, бля, этого никто не расскажет больше. Я отвечаю!..
Я покивал понимающе, предложил:
– Давай, Костя, выпьем. За всё…