Никак, правильно.
— Так нельзя. Ты не можешь просто запереть человека в чужом
мире. Меня будут искать. — Я поставила стакан на стол, пока не
исполнила своё желание и не облила наглеца.
— Думаю, у них ничего не получится, — на губах засияла ухмылка.
— Ну а если даже за тобой кто-то придет... что ж, я устрою им
теплый прием.
— Меня дома ждут. Мама, друзья... любимый человек. Я по нему
соскучилась.
Но даже воображаемый жених его не разжалобил.
— Возможно, ты к ним ещё вернешься, — без особой конкретики
сообщил Маркус и развернулся на пятках. — Пока же смирись с тем,
что ты будешь не только жить со мной, но и делить мою постель.
Думаю, твоему жениху лучше подобрать себе другую кандидатуру. Кэти,
пойми. Твоего мнения никто не спрашивает. Ты просто должна
подчиниться.
Да как он смеет?!
Все-таки я не выдержала и кинула в Лоренсо недоеденным пирожком.
Тот угодил ему промеж лопаток и упал на пол.
Жалко, вкусный был.
— Да пошел ты, — проскрежетала сквозь зубы. — Если ты нормально
не можешь объясниться, я не собираюсь тебе подчиняться. Ты — никто.
Я расскажу всем, что ты хочешь взять меня в жены силой. Я тебе
помешаю. Я даже не приближусь к тебе, слышишь?
Маркус медленно обернулся в мою сторону. Клянусь, глаза его
стали неживыми. Вид инквизитора сейчас вызывал лишь дикий ужас.
Казалось, он может кинуться на меня или спалить каким-нибудь
заклинанием.
Но я скрестила на груди руки и выдержала взгляд.
— Никто? Ошибаешься. Я Маркус Лоренсо, а ты — моя невеста, —
ответил он спокойным тоном. — Но если ты не понимаешь по-хорошему,
я заставлю по-плохому.
Что-то в голосе Маркуса заставило меня умолкнуть и не продолжать
этот разговор. Таким холодом от него сейчас повеяло, что мне стало
не по себе.
В глазах защипало от невольно подступивших слез. Я развернулась
на каблуках и кинулась прочь из кухни, желая убраться как можно
дальше от этого монстра, в лапы которого я попала.
Стакан с морсом я все-таки швырнула — на пол. С трудом
сдержалась от того, чтобы не зафинтилить его в лоб своего
«жениха».
О том, как именно Маркус может «заставить по-плохому» я пока
предпочитала не думать. Но у меня не возникало сомнений в том, что
он может очень многое, и при желании может превратить мою жизнь в
сущий ад. Вот запрет где-нибудь в темнице — что я тогда делать
буду?