А ещё абсолютно все уставились на Кокабиэля так, словно тот
вот-вот подтвердит какую-то невероятную новость.
Похоже, за своим сражением они пропустили кучу интересного.
— Именно! В прошлой войне погибли не только Владыки демонов, но
и сам Бог! — торжествующе воскликнул падший. Он упивался тем, что
сообщал шокирующую новость и открыто наслаждался реакцией. — Что ж,
не знать этого — в порядке вещей. Кто же еще вам скажет, что Бога
больше нет? Люди — не более, чем стадо скота, потерявшее своего
пастуха. Без Бога они не могут контролировать свои сердца и
постепенно отходят от намеченного курса, знали? Даже среди нас,
падших ангелов, как и среди демонов, это крайне секретная
информация, которую знают только верхи. Ведь никогда не знаешь,
откуда может произойти утечка. Поэтому среди трех сторон только
самые важные фигуры знают об этом. Хотя, я так понимаю, Валпер тоже
догадался. Не без твоей помощи, мальчишка, да? Совмещение святой и
демонической энергии в одном мече прямое доказательство, что баланс
энергий нарушен.
Демоны просто в шоке молчали, у Зеновии подкосились ноги, словно
ушли все силы. Одна из демониц отреагировала не менее ярко —
тряслась и чуть ли не рыдала. Странная реакция для демона.
Пока нашедший слушателей в лице шокированных демонов Кокабиэль
разглагольствовал о том, что Михаил и Система Чудес неплохо
заменяют Бога, о прошедшей войне, её итогах и мнениях о ней,
Зигфрид ему не мешал. Слушая речи падшего краем уха, он
анализировал собственные чувства по поводу прозвучавшей новости.
Ведь с малых лет его учили двум основополагающим вещам: служить
Богу и убивать. И тут оказывается, что служил он мертвецу… что не
вызвало особых эмоций. Ему было всё равно. Как было всё равно и
раньше. Его вера, демонстрируемая окружению, была мишурой, и ни
одна молитва не была искренней. Он всё это делал потому, что его
так приучили, и потому, что этого от него ждали, но ни разу не
потому, что действительно верил. Долгое время он был просто машиной
для убийства, действовавшей по заложенному алгоритму и не
задумывавшейся о причинах и желаниях.
Пока не встретил человека со Святым Копьём, которого ведёт
собственная воля, а не Божья. Если так подумать, то именно после
знакомства с Цао Цао Зигфрид начал думать о себе, как о личности,
человеке и потомке героя, и начал задумываться о собственных
желаниях и целях, в которые верил потому, что хотел, а не потому,
что положено.