– Стоять, иван! Halt! – кричали немцы.
Иванок взял в прицел того, что слева. Самый рослый, он и бежал быстрее других. На ходу перекидывая через голову ремень карабина, немец свободной рукой потянулся к кинжальному штыку, висевшему на ремне. «Фонари», повешенные над проволокой немецкими наблюдателями, настолько хорошо осветили пойму, что Иванок не хуже, чем днем, видел перед собой движущуюся цель. Выстрелил в середину корпуса. Он знал точно, что попал, хотя немец какое-то время продолжал бежать. Перезарядил и тут же выстрелил в бегущего справа. Тот, выронив винтовку с примкнутым штыком, опрокинулся в траву со всего размаху, телом обмякшим, как будто из него в одно мгновение выдернули позвоночник. Остался один. Но тот, видя, как быстро изменились обстоятельства, остановился и, пятясь и приседая на колено, начал стрелять из карабина. Иванок прицелился ему в ногу и выстрелил. Немец выругался и осел в траву. Убивать его было нельзя. Иначе немцы откроют по ним огонь из всего, чем располагают. И тогда им конец. А так они даже гранату не бросят, остерегутся. Чтобы не убить своего.
Воспользовавшись короткой заминкой, Иванок выскочил из воронки, подполз к проволоке и вытащил за край одежды Юлдашева, ухватил его за капюшон камуфляжного комбинезона и с силой рванул на себя.
– Давай, Иванок, давай! – хрипел Васинцев.
– Ты что, командир, ранен?
– Не знаю. В ногу ударило. Кость, видимо, цела. Только слабость. Надо скорей. Нога немеет.
Они перехватили Юлдашева за ремень и волоком потащили вперед. Бежали по узкому коридору, отмеченному белыми флажками. Спасибо саперам.
Пробежали шагов двадцать. Справа, в неглубокой воронке, лежал Казанкин и стрелял из автомата короткими прицельными очередями. Старшина прикрывал их отход.
– Быстрее, ребята! Быстрее! – кричал он.
Здесь, во второй линии, проход в проволочных заграждениях был готов. Саперы все сделали заранее.
Снова из немецких окопов ударил пулемет. И тотчас несколько мин накрыли его, утопив позицию в пыли и копоти. Как можно ночью разглядеть пыль и копоть? А левее на нейтральную полосу вышла цепь стрелков. Они шли в сторону немецкой траншеи, стреляя из винтовок и автоматов.
– Штрафники пошли, – сказал старшина Казанкин. Он отстранил Иванка и лейтенанта, перекинул узбека через плечо и, пружинисто приседая под тяжестью ноши, побежал к траншее.