Орландо рефлекторно поймал у самого лица, замер на мгновение.
Покосился на торгаша, что кланяется Луиджине и лепечет извинения,
всячески расхваливая браслет и порываясь одеть на ручку. Парень
покосился на витрину и безбожные подделки, лежащие на алом бархате.
Отполированные лезвия сверкают, притягивая взгляды, а узор на
металле так легко принять за дамасскую ковку.
Оружие в его руке несколько тяжелее чем можно ожидать от
кинжала, и немного длиннее. Что-то среднее между кухонным ножом и
гладиусом. Рукоять, выполненная из дерева, потерявшего
первоначальный блеск и гладкость, всё ещё крепко держится в руке.
Изношенная крестовина, свидетельствует о бесчисленных боях и служит
напоминанием о том, что даже самые яркие герои испытывают на себе
зуб времени. Прямо как он... Орландо невольно ухмыльнулся и потянул
кинжал из «ножен».
Лезвие изогнуто и щедро покрыто следами схваток и рытвинами,
похожими на оспины. Часть ещё сохранила полированный блеск, но это
смотрится скорее, как насмешка. Взгляд скользнул по сверкающей
кромке и порезался. Орландо ошарашенно моргнул, на миг почудилось,
что зрачки распались надвое. Мир вокруг остановился в ужасе взирая
на древнее, почти сломанное оружие. За многочисленными ранами
угадывается полоса девственно чёрного металла, опускающегося к
кромке лезвия и, по сути, являющаяся им.
— Он тупой, но для ребёнка и так хорошо. — Не оборачиваясь,
отмахнулся торговец, продолжая улыбаться Лу.
Девочка заворожённо смотрит на блеск жемчужин, обхвативших левое
запястье. В голубых глазах плещется искренний восторг, на который
способна лишь женщина при виде великолепного украшения. Орландо
стиснул рукоять, прочувствовал скрип ссохшегося дерева и металл
внутри. Повёл пальцами по металлическим оспинам, гадая, что вообще
могло повредить кинжал из чёрной бронзы и великолепной стали. В
прошлом, которое теперь стало будущим, он держал в руках оружие
полностью из чёрной бронзы. Ощущение было совершено другим, будто
взял на руки огромного кота, который явно недоволен.
Кинжал же ощущается котёнком, голодным, испуганным и полным
надежды.
Орландо погладил его с несвойственной нежностью, спрятал в ножны
и заткнул за пояс, рядом со скьявоной. Растрескавшаяся рукоять
смотрит под наклоном, готовая в любой миг прыгнуть в требовательную
ладонь.