Не знаю, что на меня нашло, я
решительно подошел к багажнику — тот оказался не заперт. Недолго
думая, я влез внутрь и рывком вернул крышку багажного отделения на
место.
Сложно описать, какие мысли были у
меня в голове. С одной стороны, неистовое желание действовать.
Разобраться, кто и зачем меня пасет. К счастью, пистолет Виктора на
этот раз был у меня с собой — не хотелось бы его применять по
назначению, но если возникнет сложная ситуация, использую без
раздумий. С другой стороны — черт возьми, во что я вмешиваюсь?!
Не прошло и трех минут, как дверь
«Волги» открылась, машина ощутимо качнулась. Водитель сел внутрь,
завел двигатель. Тронулись. Кем бы ни был водитель, у него
определенно была какая-то цель и маршрут следования. Именно это я и
собирался выяснить.
Однако трястись, лежа в позе
эмбриона, в очень неудобном багажнике было тем еще удовольствием.
Внутри оказалось пыльно, в область печени уткнулась рукоять молотка
и ещё какой-то инструмент, а в довершение ко всему там нестерпимо
воняло разлитым машинным маслом.
К тому же, водитель вел машину
неаккуратно. То ли ему было все равно, то ли дорога была вся в
дырах и выбоинах — то и дело я ловил головой очередную
встряску.
Сколько длилось такое путешествие – я
не помню. Но минут пятнадцать точно. Считать все повороты
налево-направо я не мог, да и не хотел. Бред это все, в духе
американских триллеров. К концу поездки я уже думал только о том,
как бы поскорее выбраться на свежий воздух. Даже затошнило в
какой-то момент.
Наконец, машина свернула куда-то,
сбавила ход и остановилась. Водитель заглушил двигатель. Открылась
дверь, послышались приглушенные голоса. Попытался что-либо
разобрать, но не получилось.
Время потихоньку шло, а я по-прежнему
лежал внутри, дышал вонью разлитого когда-то масла и мечтал, чтобы
поскорее выбраться наружу и вдохнуть свежего воздуха. Вдруг голоса
стали ближе.
Я отчетливо различил следующую
фразу:
— Федя, я в багажник закину, хорошо?
Открой!
— Да открыто там. Какой смысл его
закрывать, все равно никто не полезет?!
Щелкнуло, лязгнуло.
Внутри сразу же стало светлее,
ворвался свежий воздух. А я отчетливо различил перед собой Андрея
Петрова. Точнее, его верхнюю половину. Он стоял с каким-то коробком
под мышкой.
Тот в изумлении уставился на мою
щурящуюся от света физиономию.