Ирму Андреевну я почти не видел. Рано утром она уезжала в сопровождении верного Арно в офис, а приезжала иногда заполночь.
Никас частенько бесцельно слонялся по дому, наблюдая из окон за нашими тренировками и потягивая через соломинку сок из высоких бокалов. Он больше не приставал ко мне с разговорами о ненормальности своего сына, но продолжал прерывать наши тренировки, увозя Прохора в дельфинарий.
Настю я видел после её возвращения из больницы всего два раза, – мельком, издалека. Оба раза она садилась за руль красного «Пежо» и куда-то уезжала. Если честно, я чувствовал себя перед ней виноватым. Может, от того, что в душе относился к девицам такого рода довольно пренебрежительно? А, может, от того, что по какой-то причине она чуть не утопилась из-за меня? В общем, единственный дискомфорт, который я испытывал в этом доме – было присутствие в нём вздорной, сумасбродной и немного загадочной Муму. В остальном мне стало казаться, что я хорошо работаю и приношу пользу. Я перестал заниматься самокопанием и ворошить прошлое, задавая глупые вопросы «зачем» и «почему». Я начал жить легко и просто, вспоминая Элку без горечи и сожалений. Я не стал любить её меньше. Я просто понял, что это нормально, когда люди меняются, и что не стоит делать из этого трагедии.
Это случилось в субботу.
Я заметил, что все беды липнут одна к другой, как алкоголики, ищущие с кем выпить. Несчастья сбиваются в стаи, как бездомные, злые собаки.
К трём часам дня я привёз Прохора в танцшколу, отвёл его в класс и вернулся в машину, собираясь убить время просмотром телепередач по маленькому автомобильному телевизору. Первый же канал, который я включил, огорошил меня словами ведущего:
– На двадцать пятом километре Окружного шоссе горит кафе «Аллигатор». На место происшествия прибыли пожарные расчёты. Пожару присвоена третья категория сложности. Причины возгорания пока не установлены, о жертвах ничего не известно. Подробности мы сообщим в следующих выпусках новостей.
Я схватил мобильник, но вдруг понял, что не знаю номера телефона Сома. Сидеть и маяться в неизвестности я не мог, поэтому выключил ящик, завёл движок и рванул на двадцать пятый километр Окружного шоссе. В запасе у меня было почти полтора часа. Я должен успеть повидать Аркадия и вернуться за Прохором.