Его собственная память.
Найдя глазами полностью чистую секцию, свободную от прочих
осколков, Тирисфаль подлетел к ней и не дрогнувшей рукой положил
книгу на полку.
В следующее мгновение его сознание помутилось под гнетом
одномоментно обрушившейся информации. Голову пронзила резкая
фантомная боль, передавшаяся через связь с физическим телом.
Мир дрогнул, скручиваясь спиралью в одну точку.
…
Демоница, как и полагается любой ее сестре, не повременила
воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью, во все глаза, с
жадностью достойной голодающего, рассматривая ритуальный
рисунок.
Естественно, она ничего не понимала. Демоны вообще в меньшей
степени, нежели люди или эльфы, полагались на что-то, кроме себя и
собственноручно сделанных вещей, когда дело касалось магии. Ритуалы
же входили в список крайних мер, так как требовали, зачастую,
слишком много времени на подготовку. Или имели неудобные условия
исполнения. Требовали специфических знаний и умений.
Народ Кхаррада, подобно своему творцу, уважал и ценил личную
силу. К тому же, все из рода демонического обладали теми или иными
способностями, заложенными еще их Астральным Владыкой, предпочитая
развивать их, в меньшей степени касаясь тонкого искусства
составления чар. Это был удел самых пытливых и искушенных, часто
именно для этого они и были рождены.
Так, например, суккубы и инкубы, будучи созданными как
прирожденные странники между планами и мирами, обладали
способностями к соблазнению и маскировке, благодаря чему отлично
приживались в новых местах. Однако все они обладали не менее ярко
выраженной чертой – жаждой знаний, магических секретов. Пусть и
занимали низшую ступень на этом поприще в среде своего народа,
считались хорошими магами.
Вот и Инфей, будучи подверженной пороку, со всей страстью
впитывала в себя каждую черточку, каждую закорючку, начертанную
новым господином. Ее мало волновало собственное невежество. Главное
– запомнить и записать, а потом хорошенько спрятать ото всех.
Понимания всегда можно было достичь позже, множеством путей.
Стоя на коленях на краю повозки, откуда вполне неплохо
просматривался узор, за исключением части, закрытой фигурой
демонолога, девушка чуть не сверзилась на землю, заполошно
дернувшись назад, внезапно услышав отчетливый треск дерева.
Досадливо скривив мордашку, она уставилась на пошедшую трещинами
доску. Именно ту, по которой проходила, как она понимала, главная
питающая жила, дающая энергию всему детищу древнего чаротворца.