Отбросив на задворки сознания новые вопросы к самому себе,
Тирисфаль быстрым шагом направился на выход. Его ждала жатва.
Оказавшись в широком коридоре, он, особо не задумываясь,
набросил на себя Демонический Доспех, до автоматизма освоенное
защитное заклинание.
«Троих смогла убить… неприятно» - Пронеслась мысль в голове
мужчины.
Вытянув вперед левую руку, он воплотил в реальность черные узы,
являвшиеся так же и оковами демоницы. Ухватившись, маг резко дернул
на себя, вложив всю силу частично ослабленного тела, выдернув слугу
из-под удара.
- Все приходится делать самому… - Проворчал он, оскалив маску,
действуя больше для острастки особо пылкой суккубы.
Однако, благодаря силе артефакта, прозвучавшие слова частично
подействовали и на незнакомых мужчине созданий, внушив им частичку
страха.
Ситисы, с упоением и злобой пытавшиеся сожрать Инфей,
нерешительно замирали, натыкаясь друг на друга, да тараща крохотные
глазенки на новую фигуру.
«Шестнадцать…»
Быстро пересчитав бестий, подгоняемый чувством утекающей из ауры
маны, колдун выставил вперед правую длань, кончиками пальцев
указывая на сгрудившуюся, шипящую на него кучу.
Без промедления перед перстами мелькнули символы и воздух
пронзило пять черных росчерков, после столкновения истаявших
невесомой дымкой.
Задорно хрустнули кости.
Новая волна оглушительного, зубодробительного визга, с
готовностью отражавшегося от стен, наполнила пространство. Треснули
хрупкие оковы зарождавшегося страха, уступив место безумию.
И на все это чернокнижнику было чхать. Отменно зачарованный
капюшон прекрасно защищал от какофонии шума, а что до хлынувшей
волны зубастых тварей… их он не мог воспринимать всерьез или иначе,
как расходный материал на пути восстановления, только по
недоразумению еще не попавший в его закрома.
Раз за разом дробя кости в телах своих жертв сильно
модифицированным заклинанием, в истоке являвшимся очень простым,
чаротворец скрупулезно отслеживал состояние каждой жертвы, не желая
убить раньше времени. Не сдвигаясь с места, он попросту менял
положение того или иного пальца, методично ломая конечности.
Всего за четыре секунды перед ним оказалась растянувшаяся в
линию гурьба. Местами из тел чудовищ торчали кости, чаще бедренные,
придавая картине особой отвратительности.
Ни один сосуд души не погиб, что заставляло демонолога
испытывать неподдельную радость, приправленную крохой
самодовольства.