Кирилл стоит сзади, дышит мне в затылок, и я чувствую жар его тела. Он не прикасается ко мне, но, кажется, втягивает воздух сквозь зубы, словно хищник, обнюхивая свою жертву.
— Нет, — нетвердо говорю ему, а сама чувствую, что колени становятся ватными.
— Ничего не хочешь мне сказать, а? Малая? — продолжает говорить он проникновенным шепотом мне в спину. Мне кажется, я ощущаю его большие и сильные руки, которые могут раздавить меня, как букашку, в одно мгновение, в миллиметре от своего тела. Думаю, он хочет ухватить меня, но сдерживает свою буйную, дикую натуру.
— Мне нечего сказать тебе, Кирилл, — отвечаю сглотнув.
Он хмыкает, и от этого звука все мои рецепторы обостряются, и я ощущаю себя бумагой, промокнутой бензином. Брось спичку – и я заполыхаю, словно огромный костер, огонь займется быстро и жадно, и я вся сгорю в нем без остатка.
— Ты помнишь, как мы познакомились? — слышу я, чувствуя себя на грани обморока.
Ничего не говорю, не хочу дать ему понять, что иду с ним на контакт ни словом, ни делом.
— Ты была такой милой, воздушной, послушной…— Он берет в руки прядь моих волос и пропускает сквозь пальцы, а я зажмуриваюсь от страха и страшного ощущения грядущих неприятностей. — Тогда я не знал, какая ты дрянь…
Последнее слово он буквально выплевывает, и оно служит спусковым крючком, выстрелом на беговой дорожке, который подталкивает к действию. И я повинуюсь. Дергаюсь вперед, будто бы всерьез полагаю сбежать от этой горы мышц, едва перебирая своими слабыми ногами, заточенными в каблуки.
Кир ожидаемо не дает мне этого сделать. Он хватает меня за локоть, грубо разворачивает к себе, и мы оказываемся с ним лицом к лицу. Мужчина дышит рвано и часто, ноздри расширены, еще немного – и из горла вырвется огонь, который, думаю, он вполне может выпускать, являясь прислужником дьявола.
— Да пошел ты! — цежу сквозь зубы.
Кирилл обводит все мое лицо внимательным, цепким взглядом, задерживается на губах, и я закусываю ее своими зубами, чтобы не сорваться в крик, в истерику. Он приближается на такое расстояние, которое можно назвать критичным – с такой близости либо выжигают огнем ненависти, либо вжимают себя поцелуями страсти.
Мужчина ничего не говорит, а я жадно глотаю воздух, который толчками поступает ко мне в грудь. Наконец, лицо его принимает осмысленное выражение, глаза светлеют и он отпускает мою руку.