Казалось, что давно притупилось отчаяние, выплакано слез,
сколько положено и боль прошла, но то, что произошло в квартире… И
самое паскудное – в этой истерике был пусть и извращенный, но
смысл, подтекст. Май закурил. Подошел и уставился Фотон.
«Ты понимаешь, что болен?» - словно спрашивал пес.
- Сам ты болен! - рефлекторно огрызнулся человек. - Нервы, вот и
все.
«Не ври. Тебе все хуже. Ведь не дурак, понимаешь, что к чему. А
отрицание – один из симптомов».
- Ага, значит, если признаю, что едет крыша, то я здоров? Ну и
бред.
«Ты с собакой разговариваешь, тебя это не смущает?»
- Я сам выдумал этот диалог, иди к черту.
«Уверен»?
Май вдруг понял, что нет, не уверен. Он запутался в этой
странной беседе и помотал головой, прогоняя лишние мысли. Все-таки
здорово здесь, красиво. Слева какой-то храм или церковь, прямо –
телецентр. А справа стреловидная махина Останкинской телебашни.
Почему он так редко выбирается гулять? Без причины, цели, просто
посидеть в приятном месте?
Время, уже полдень. Нужно ехать. Май вернулся к внедорожнику,
включил рацию. Очень кстати откликнулась Черненко.
- Май? Нас никто не слышит.
- Я проверил. Видел твоих, родителей и дедушку, наверное.
- А сестра? Сестра была?
- Ммм… нет, - нахлынули воспоминания, снова стало мерзко и
гадко.
- Спасибо огромное. Не знаю, как тебя благодарить…
Парень прогнал из головы неуместные фантазии.
- Да брось, за что? Хотя, привези мне еды. Ну, вашей,
космической, всегда хотел попробовать. Особенно творога с орехами!
Его почти в каждом видео с орбиты все космонавты хвалили! Ну, если
есть…
- Договорились! – засмеялась Нелли.
Последний раз в Москве Май был давно, в самом начале коматоза.
Тогда город еще выглядел прилично. Сейчас же дороги устилали
листья, всякий мусор. Газоны и тротуары поросли в рост человека.
Красиво, но почему-то город давил, нагнетал тревогу. Потом дошло –
тишина. Неестественная, мертвая. Он проехал по МКАДу, свернул на
трассу М4.
Потянулись типичные подмосковные пейзажи. Небольшие города,
поселки, деревни. Поля пламенели шапками подсолнухов, возле одной
развилки остановился, наломал молодой кукурузы. Лучше бы отварить,
но не удержался, начал грызть сырой. Кукуруза молодая, мягкая и
сочная.
Постепенно пейзаж менялся, леса редели. Местность все больше
становилась похожей на степную. Длиннющие ветвистые овраги с осокой
на дне, холмы, поросшие полынью. Реки раздавались вширь, хотелось
искупаться.