С третьим вражеским танком расправился «С 11», выпустивший снаряд почти в упор.
Мы снова начали выравнивать строй, но в небе раздался рев советских самолетов. Они звеньями по пять штук пикировали на нас и сбрасывали бомбы. Самолеты пролетали низко и бомб не жалели. Казалось, им не будет конца. Каждая могла превратить нашу машину в могилу для пятерых отчаянных бойцов вермахта. Взрывы поглотили округу черным дымом, атака захлебывалась. О продвижении вперед не могло быть и речи, так как спереди нас обстреливала русская артиллерия, а сверху сыпались бомбы.
Нам бы пришлось совсем плохо, если бы на советских летчиков не набросились эскадрильи люфтваффе. Завязался жестокий воздушный бой. Силы оказались равны, то один, то другой самолет с воем рушился вниз, разбиваясь о землю. Нескольким летчикам удалось воспользоваться парашютами, но их убивали еще в воздухе, и они становились похожими на куклы-марионетки, которым внезапно обрезали невидимые зрителю нитки. Как бы там ни было, люфтваффе удалось отвлечь русских от нас.
Из-за плотной завесы поднявшихся после многочисленных взрывов, дыма и пыли видимость стала нулевой.
– Какие указания, командир? – уточнил Карл Ланге.
– Движемся вперед на самой малой скорости.
– В таком дыму напоремся на что-нибудь, – засомневался Карл, – или своих парней подавим.
– Выполнять приказ! – заорал я. – Останемся на месте, нас точно подобьют. Жми!
– Мое дело маленькое, только я не вижу ни хрена, – пробурчал Ланге.
Он разозлил меня, но я не стал ему ничего говорить, не та ситуация. Главное, сейчас выжить в бою, а когда выберемся из этого безумия, обязательно устрою ему взбучку за несоблюдение субординации и слишком длинный язык.
Насчет видимости Ланге был, конечно, прав. Пришлось, рискуя получить в голову осколок или пулю, снова вылезти из люка и корректировать движение машины. Рот я прикрыл платком, но это слабо помогало – пыль проникала всюду.
Солнце стояло высоко, но казалось, что наступили сумерки. Впереди едва различались темные силуэты. Были это наши танки или вражеские, разобрать в таком бардаке с полной уверенностью не представлялось возможным. Нам ничего не оставалось делать, как медленно двигаться в этом аду среди взрывов, гари и копоти.
– Давай понемногу, не торопись! – уже спокойнее приказал я Ланге, но как мы ни старались с ним быть внимательными, все равно въехали в какую-то воронку и чуть было не воткнулись стволом в землю. Танк взревел, будто раненый зверь, и задним ходом вылез из ямы.