«Тебя, недоумка, привезли, чтобы
души людские утешать, а ты судить вздумал?! Праведным себя
возомнил?! Христос блудницей не побрезговал, а ты, значит, выше
всех себя поставил!? Да я патриарху отпишу! Ты свиньям на скотном
дворе проповедовать будешь, скотина, пока из себя гордыню не
выбьешь!!!»
И хоть бы кто слово сказал.
Другие попы – те молчали, возражать и
не думали, куда там! Мелькало у них что-то такое в глазах… а и то
ж! Молодой, ретивый, дурачок еще… пусть сейчас получит, чем потом
грех на душу возьмет, противоапостольский подвиг совершит, живую
душу от Бога отвернет.
- Танечка, как здоровье?
Рядом на скамеечку присела одна из
царевниных помощниц. Ксения. Таня поглядела чуть ли не с завистью.
И как это ей удается?
Люди ведь все видят, в том числе и
что девушки рядом с царевной иногда за весь день не присядут, то
там крутятся, то здесь мелькают, то говорят, то записывают – а все
ж Ксения свежа и бодра, словно жаворонок. Улыбается, глядит
ласково.
- Бог милостив, все в порядке.
Вот Настасью навестить хотела…
- А и сходи. Поговори с
бедолажкой, глядишь, ей чуть полегче станет. – Темные глаза Ксении
были безмятежными. – Пришла она в себя, плоха, конечно, но отойдет,
Бог милостив. А мы приглядим, чтобы ее никто впредь не обидел.
- Ведь столько перенесла…
- В том-то и дело, - Ксения
пожала плечами. – В плену многое можно было вынести – от врагов же!
Там душа колючками ощетинивалась, ровно ежик. А здесь-то дома вы,
успокоились, расслабились – и вдруг сапогом, да в мягкое брюшко, да
когда ждешь, что тебя погладят и утешат…
Таня поежилась. А и верно ведь… когда
не ждешь предательства – оно больнее ранит.
- Ты не переживай за нее,
царевна милостива. Не бросит девочку на произвол судьбы.
- Век Бога за царевну молить
буду! – вырвалось у Тани. – Сколько уж она для нас сделала!
По лицу Ксении мелькнула тень, но так
быстро, что ровно и не было ее.
- По просьбе твоей узнали мы
про Ефима.
- Да?!
Таня встрепенулась, впилась в девушку
глазами. А та смотрела дружелюбно.
- Таня, ты только не огорчайся…
знаешь, от чего у него жена умерла?
- Говорил он, что от
родов…
- Верно. Только не сказал он
иного. Что уже через пару недель после родов он супруге похотью
своей дышать не давал.
- То есть…?
- Коли сдерживал бы он себя и
не тешил беса – жива была б его жена. Сам он в могилу ее свел
частыми родами. У детей разницы – девять-десять месяцев. Да и
третьего… его жена сестре говорила, что муж ей роздыху не дает,
даже пока в тяжести она. Оттого она и ребенка родила раньше срока,
оттого и роды плохо пошли.