- По виду это артельщики и масловцы.
Решили закрепиться на земле, - произнес Археолог, оглядываясь на
оставшиеся позади военизированные церкви.
- Стало быть, дело серьезный оборот
принимает, - сказал Потешкин и как в воду глядел.
Въехав на Пролетарский проспект, они
издалека услышали автоматный треск. Где-то впереди шел ожесточенный
бой. Столбов приказал остановиться и первым выбрался наружу.
Он дождался пока подъедет Нива и
задал вопрос Колюжняку, который выпрыгнул на растаявшую дорогу.
- Как думаете, где это стреляют?
- Похоже недалеко от нас. Где-то
возле гастронома, - смутился Колюжняк из-за того, что не смог дать
более точную привязку к местности.
- Потешкин и Жуков остаетесь возле
машин. С вами Раух. Остальные разбились на две группы. Уханов
возглавляешь второй отряд. Вы двигаетесь по той стороне улицы. Мы
по этой. Задача узнать, что там происходит. Разведать, так сказать,
на местности. Связь держать по рации. Без объективных причин в бучу
не лезть. Патроны беречь. Если я посчитаю, что дело дрянь, валим
всех. Гражданские остаются здесь. До выяснения ситуации.
Тронулись.
Приказ Столбова все выслушали молча.
Ни у кого не было желания вставить свои пару слов. Так же молча
разделились на две команды. Так что в каждом отряде оказалось по
четыре бойца. Уханов вместе с Копытовым, Корсаром и Салтыковым
бесшумно перебежали на другую сторону улицы и медленно пошли
вперед, выставив перед собой оружие. Столбов махнул рукой, и они с
ребятами пошли вперед, оставив водителей с гражданскими возле
транспорта. Тут Археолог перестраховался. Можно было одного
человека оставить, но он решил не рисковать. Не хотелось терять
колеса в такое трудное для них время.
С каждым новым шагом выстрелы
становились все громче. Судя по звуку, разговаривали автоматы,
изредка в общую канву включались пистолетные партии. Столбов плохо
знал этот район. До войны еще пацаном бывал здесь пару раз, когда
еще прабабушка Вера жила в Угличе. Она как раз в паре кварталов
отсюда и жила. А когда привычный мир разрушился и превратился в
тысячи феодальных наделов, бывать не приходилось.
Он шел вперед, внимательно смотря по
сторонам. На Пролетарском проспекте дома все невысокие три-четыре
этажа из кирпича. Изредка попадались бревенчатые двухэтажные избы с
резными наличниками, нередко первый этаж старых домов был отдан под
продуктовую лавку. Но ныне все дворы стояли закрытыми, за железными
заборами на замках. Если и был кто внутри, то наружу и носа не
показывал. В особенности, когда вокруг такая канонада. Окна в
многоэтажках то тут, то там сияли выбитыми стеклами. На стенах
виднелись выщербленные раны там, куда пришлась шальная очередь. В
первые годы после ядерных ударов здесь царил жуткий хаос. Они в
деревне можно сказать отсиделись, а здесь в городе люди рвали друг
другу глотки за место под солнцем. Улица шла на улицу, район на
район.