Ядерные удары две тысячи
шестнадцатого года, и последовавшие вслед за ними дикий хаос и
беззаконие отрезали их от Петербурга. Железнодорожное сообщение
оказалось полностью уничтожено. Поезда не ходили. Самолеты в воздух
не поднимались. Можно было попробовать добраться по автомобильным
дорогам, воспользовавшись одной из брошенных машин, но это было
рискованным мероприятием. Люди, которые еще несколько месяцев назад
вели тихую, мирную жизнь и даже помыслить не могли, чтобы
кого-то убить, теперь вышли на большую дорогу с ножами и топорами,
винтовками и пистолетами, чтобы прокормить себя и близких.
Так что опасно было пробиваться на родину. К тому же с приезжими
доходили слухи, что Петербурга больше нет. Его стерли с лица Земли
ядерными ударами. Правда это или ложь, никто не знал.
Юрий Кургинян, глава экспедиции, все
же решил рискнуть. Его можно было понять. У мужика в Питере жена и
две дочери остались. На его месте и Столбов бы назад рванул.
Кургинян поговорил с ребятами, и из сорока человек партии – шестеро
решили идти с ним. За старшего в Юсово остался Столбов. В
экспедиции он был правой рукой Кургиняна. Да и воинская подготовка
у него имелась. После университета его призвали в армию, где он
прослужил летёхой в армейской разведке. Они ушли летом и больше их
никто не видел. Правда, спустя несколько месяцев слух дошел, что
они до Калязина добрались, да там нарвались на ножи местных
братков. И брать c них вроде нечего было. Рюкзаки с
тушенкой, да сухари. Ничего ценного. Но местные из спортивного
удовольствия порезали их на куски. Правда это или ложь, никто не
знал, а проверять ни времени, ни сил не было.
Улица встретила Столбова утренней
прохладой. Подморозило за ночь. Лужи сковало тонким слоем льда, на
траве лежала белая изморось. Пар изо рта выбивался при дыхании.
Дмитрий похлопал себя по бокам, собираясь с мыслями, и направился в
сторону Клуба. Так они называли старый заброшенный деревенский дом,
который на несколько бревен уже погрузился в землю, и продолжал
врастать в нее с каждым новым годом. Раньше здесь жила большая
семья. На стенах от них остались картинные рамы, где вместо полотен
под стекло были вставлены старые фотографии. С них грозно смотрели
усатые мужчины в военных шинелях первой мировой войны, и в
матросских тельняшках и бескозырках времен Великой Отечественной.
Когда умерла хозяйка дома, дети ее, жившие кто в Ярославле, кто в
Москве, а кто и в Петербурге, еще приезжали на малую родину
отдохнуть, да вспомнить молодость. Но со временем и они поумирали,
а внукам это хозяйство оказалось в тягость. Хотели продать, да
война началась и деньги обесценились. Все это Столбову дед Мазай
рассказал. Дом стоял брошенный, поэтому застрявшие в Юсово члены
экспедиции заняли его под свои нужды. Восстановили,
отремонтировали, да стали использовать как общий дом. Здесь они
собирались на совет, здесь проводили время за игрой в карты, да
пировали за большим праздничным столом, когда такой случался.
Название – Клуб – предложил Семен Раух, младший научный сотрудник,
и название прижилось.