Глядя на хоть и куда более низкую, но все так же жирную и при
этом старую версию Чанга, я не мог отделаться от ощущения, что мне
повезло наткнуться на отдельный подвид «человека-хряка».
- Мы закончили посадку лишь одного поля, отец. – тут же скорчил
жалобную рожу сын, пытаясь сыграть на жалости, но он явно выбрал не
ту тактику.
- Только одного?! – немедленно взъярился Чао, наступая на своего
сжавшегося сына. Это могло бы выглядеть забавно, если забыть о том,
в каком мире это происходило. Здесь даже еле дышащий древний старик
мог с легкостью ударом сухонькой ладошки сровнять горный хребет. –
Так почему ты не заставил их сделать больше?! Старейшина попросил
меня закончить за неделю. Как я должен объяснить многоуважаемому
старейшине, что я не выполнил его просьбу?!
– Но отец, стоило мне только отвернуться, как они тут же
начинали бездельничать. – попытался было оправдаться Чанг, но
жесткий подзатыльник заставил его схватиться за гудящую голову.
- Во имя злых духов, а зачем тебе тогда эта проклятая дубинка,
бесполезная орясина?! В следующий раз, если видишь, что они маются
дурью, хорошенько всыпь им, понял?
- Понял, отец. – пробубнил Чанг, бросив на нашу четверку злобный
взгляд.
Если раньше сын владельца воспринимал своё стояние на том поле,
как некое развлечение и отдых, то с этого момента для нас настанут
поистине черные дни.
Если вспомнить размер одного «поля» и приказ сделать больше
полей за две недели… Это будет чертовски трудная неделя.
- А теперь вы, - выплеснув часть гнева на сына, Чао презрительно
оглядел наши грязные тела. – Что же мне с вами делать. Может лишить
вас ужина? Ведь тот, кто не работает, тот не ест…
Тут уже напрягся даже я, ведь с этой жирной свиньи вполне
стоило, что он лишит нас еды, ради «экономии».
А то, что мы рискуем тупо сдохнуть, его, видать, не особо
заботит.
Желудок нестерпимо бурчал и было очевидно, что если Хан и
питался чем-то утром, этого явно было недостаточно.
- Ладно, - наконец произнёс он после долгого, тягостного
молчания. – Цените мою доброту, ничтожества. Сегодня для вас будет
еда. Но если завтра вы так же будете плохо работать, то вместо еды
получите палок!
Пришлось кланяться со всеми и благодарить довольно ухмыляющуюся
мразь за его «доброту».
Для приёма еды нам отвели специальную каморку, куда нам принесла
четыре глиняные тарелки недовольная жена хозяина. Выглядела она
получше хозяина и сына, но даже так её нельзя было назвать
худышкой.