Но глядя в практически непроглядную, окружившую нас тьму, я
чувствовал, что лучше бы мне остаться в доме.
Да, мы позаботились о том, чтобы поджечь заранее заготовленные
костры и факелы вокруг дома и на небольшом от него отдалении, но
этого было недостаточно, чтобы осветить всю сгоревшую деревню.
Крепкая рукоять топора заметно успокаивала, а поглаживая
холодную сталь полотна я и вовсе готов был на подвиги.
Никто не разговаривал, не желая выдать свои укрытия, поэтому
стояла мертвая тишина, которая, учитывая состояние деревни, была
совсем не метафорической.
Вот только в этом мире я уже должен был привыкнуть, что проблемы
редко приходят очевидно. Обычно, они врываются, как говорится, с
ноги.
Первым неладное, что удивительно, заметил владелец постоялого
двора. Вероятно, часто имея дело с торговцами, он уже видел
подобные предметы.
- Взрывные артефакты! – его крик ещё звенел в воздухе, а я уже
видел медленно летящие к дому продолговатые стальные пластинки.
Каким-то образом, видимо, из-за адреналина, я даже смог заметить на
них цепочки вдавленных символов.
Повинуясь инстинктам, я бросился вперёд, прочь от дома, к
которому летело что-то с названием «взрывной».
Я уже не видел, как некоторые из летящих пластинок пролетели
четко в окна дома и скрылись внутри.
Единственное, что я почувствовал, как удивительно жесткая стена
горячего воздуха впечаталась мне в спину и, подняв на метр в
воздух, отбросила прочь от гигантского, разгорающегося
погребального костра, бывшим раньше домом старосты.
«А я ведь знал, что стоило побыстрее валить из этой проклятой
деревни».
Неофит или обычный человек, но впечатываться носом в годами
утрамбованную землю чертовски больно!
Во рту тут же появился привкус крови, а уши и вовсе заложило,
оставив лишь нестерпимый звон в голове.
Глаза от удара по носу слезились, а звенящая голова того и глядя
грозила и вовсе отвалиться, тем не менее я заставил себя опереться
о руки и встать на колени.
«О, хоть топор не просрал», - отстранено подумал я, заметив всё
ещё сжимаемую рукоять своего единственного оружия: «Кажется, домику
старосты конец…»
Мой взгляд никак не мог отстраниться от пышущего жаром огненного
столба, который раньше был резиденцией Цэня.
Кто бы там не находился, сейчас он был, вне всяких сомнений,
мертвее мертвого. Проще говоря, только что остатки жителей деревни
окончательно накрылись медным тазом.