Менталист хотел поддеть подругу, но у той глаза опасно
сузились.
– Так, ты же не собираешься этого делать? – Теор уже сожалел,
что вообще это предложил.
– Я – нет, мне работа и магия дорога. Но у меня на факультете
есть борющиеся с несправедливостью студенты. Талантливые в алхимии
борющиеся с несправедливостью студенты. А ван Мирн, так удачно
руководящий диплом самого непоседливого из них, мне кое-что
должен.
Теор поднял бровь.
– И что – пятикурсники случайно подкинут флакон с какой-нибудь
вытяжкой Рама-Зесского магистру в чай? Ты понимаешь…
– Все я прекрасно понимаю, – отрезала Айвор. – И никаких
разбирательств не будет. Предоставь техническую сторону вопроса
мне. У тебя есть Антуан. И проверка проектов – ты в факультетской
комиссии, между прочим.
– А раньше сказать? Я еще ре Кара с Данн хочу попробовать
подловить.
– Работать ты когда будешь? И «подловить» – опять что ли
подраться? Давай без этого. Как начальник подчиненному
запрещаю.
Теор поднял взгляд на мрачно смотрящую на него подругу. В глазах
Айвор была сталь. Холодная, жесткая сталь.
Почти с минуту проходила их молчаливая и совершенно не
магическая дуэль, по итогам которой менталист сдался.
– Хорошо. Я узнаю, что там за конференция, где ре Кар
председательствовал, и на которую я не попал в самом начале осени,
и кого и где он вообще учит. Но с самим Леонелем встречаться не
буду. Устроит?
– Устроит. И без исчезновения на три дня. Когда со мной Данн
связалась, я думала уже, что тебя в канаве нашли. Или в храме
заброшенном.
Теор чуть улыбнулся. Признательно, на самом деле. Айвор… Это
Айвор.
– Хорошо, больше никаких отгулов за свой счет.
– Определенно. У тебя еще две статьи не дописаны.
– Как две? Нужна же одна на семестр.
– Да? А как я тебе после грядущего увольнения Вранна требования
закрою тогда? Скажи спасибо что не три. И помоги первому курсу с
проектом по их предрассудкам в магическом сообществе, я в этом мало
что понимаю. К тому же я еще не видела характеристик Гарднера и
нормального поурочного плана факультатива, который ты с самого
приезда в учебную часть занести общаешься. Где все это?
Теор мысленно застонал. Иногда работа Гончей нравилась ему чуть
больше преподавания. И сейчас был как раз именно тот момент.