Все уткнулся в тарелки, и остаток
завтрака прошел в тишине. После я улизнула к себе, сказавшись на
слабость. Так мне удалось отделаться от компании Арона.
Рейден прежде чем я ушла, поманил
меня пальцем.
— Проведи время с толком, — велел он.
— Кажется, Элис ведет дневник. Он хранится где-то в ее комнате.
Почитай его. Этой информации тебе хватит на первое время, а там
вернётся Элис.
Кажется ему. А мне перерывай комнату
в поисках дневника, которого, возможно, не существует. Но я
кивнула. Как скажите, господин. Конечно, господин. Тьфу, гадость.
На него бы нацепить ментальный кнут, ух я бы оторвалась.
В спальне меня ждал доктор. Он снял
повязку с руки. Следы укуса практически зажили. Остались небольшие
вмятины, но доктор обещал, что скоро и они исчезнут. Регенерация
оборотней в действии. Мне понравилось.
Прежде чем он ушел, я спросила:
— Скажите, была ли у меня рана в
районе сердца? Быть может, волк меня поцарапал?
— Я бы заметил, — доктор
снисходительно улыбнулся.
Я поблагодарила мужчину и проводила
его до двери. Должно быть, это старый шрам, и я зря паникую.
До вечера коротала время в обминку с
дневником Элис, который нашла под матрасом. Устроившись со зверьком
на кровати, погрузилась в чтение.
Некоторые страницы пролистывала,
другие перечитывала по несколько раз, чтобы запомнить важные
детали. Одним из первых узнала имя любимца – Сит. Элис писала, что
в переводе с древнего языка, это означает морковь. Я покосилась на
зверька. Когда он не копировал окружающую обстановку, то яркий
рыжий оттенок его шерсти напоминал этот овощ.
Сит свернулся калачиком и опустил
голову мне на колени. При этом он утробно урчал, словно десяток
кошек. Я сама не заметила, как начала почесывать его за ухом. Куда
только подевался страх острых зубов.
Идиллию долгое время ничто не
нарушало, но, зачитавшись, я вдруг резко взмахнула рукой, реагируя
на очередную запись в дневнике. Сит в тот же миг подорвался и
отскочил на край кровати. Шерсть на загривке животного встала
дыбом. Он явно испугался и, кажется, причиной тому была я.
— Ты чего? — я опешила. — Я тебя не
ударю.
Ласковый голос и медленные,
осторожные движения сделали свое дело. Зверек успокоился и снова
подошел ко мне. Я погладила его по голове, спустилась на шею и тут
пальцы наткнулись на ошейник. С виду красивый. Наподобие тех, что
надевают на собачек светские львицы – кожаный, со стразами. Почему
же вид этого ошейника вызвал у меня нервную дрожь? Уж не потому ли,
что он напоминал ожерелье, которое носила я сама? Не внешне, а
сутью.