Я завопила во все горло. Хрипло, с
надрывом. Не удивлюсь, если в домах полопались стекла. А уж
барабанные перепонки волка вовсе должны разорваться в клочья.
Только этим могу объяснить его внезапную капитуляцию.
Хищник взвизгнул, как если бы я его
ударила. Выпустив мою руку, он попятился, трясся головой. Волк
скулил и тер передними лапами уши, а когда я дернулась, припустил
прочь по мостовой.
Разбираться, с какой стати он
передумал меня убивать, не было сил. Раненая рука упала вдоль
туловища. Кровь заливала платье. Синее – отстраненно отметила. А
ведь я была в джинсах и футболке. Когда переоделась и почему не
помню об этом?
В очередной раз погружаясь в темноту,
подумала: нет, все же не сплю. Во сне не бывает так больно.
Сквозь прикрытые веки пробивался
свет. Я лежала на чем-то мягком. Кажется, на кровати с хорошим
матрасом. Уже кое-что. Хватит с меня темных подворотен.
Предплечье невыносимо саднило. Открыв
глаза, осмотрела перебинтованную руку. Укус не померещился. Куда
меня забросила бабка? И с какой целью? Судя по тому волку, я в
Чернобыле. Только там они могут вымахать до таких размеров.
Несмотря на боль в руке, чувствовала
себя нормально. Нет, не так. Отлично я себя чувствовала. Даже
лучше, чем вчера.
Я села, свесила ноги с кровати,
повела плечами. Мышцы откликнулись охотно. Никакой слабости. Только
голова тяжелая. Словно к затылку прикрепили гирю, и она тянет меня
назад. Чтобы удерживать голову прямо, приходилось непривычно
перенапрягать шею.
Комната была явно девичьей. Все такое
милое, в рюшах-цветочках, на подоконнике кашпо с цветами. Пахли они
одуряюще, аж в носу зудело. Трюмо в углу завалено косметикой.
Хватило бы на роту девиц. Зачем одной столько?
Шкаф стоял приоткрытый, из-за дверцы
выглядывал кружевной край юбки. Бедный шкаф просто распирало от
количества нарядов. Того и гляди, лопнет, окатив все вокруг шелком
и гипюром.
Я скривилась. Еще не зная хозяйку
комнаты, уже сделала выводы: мы не сойдемся. Слишком разные вкусы.
Терпеть не могу рюши и розовый цвет. Мне подавай косуху и
джинсы.
Придерживаясь за тумбу, встала на
ноги. Колени немного дрожали, и голова поначалу закружилась, но
потом зрение прояснилось, и дальше я пошла без поддержки тумбы.
В комнате я была одна. И хорошо. Мне
нужно время – прийти в себя и понять, что происходит. Я направилась
к окну, но что-то заслонило обзор, упав на лицо. В раздражении
откинула волосы с лица и застыла, так и не опустив руку.