Моряки с крейсеров потом доложили,
что три первые галеры были обстреляны, причём бить старались в
носовую часть, так как король, если это он решил удрать, должен
располагаться в корме: на мостике или в каюте.
Из трёх обстрелянных галер подбили
две, причём одну очень серьёзно: она стразу стала садиться носом в
воду, и ей пришлось выброситься на отмель у ближайшего острова.
Вторая галера, несмотря на проявившийся крен на левый борт,
развернулась и ушла своим ходом.
Мы не стали препятствовать шведам в
эвакуации моряков с полузатонувшей галеры и не стали добивать
тонущий корабль: это уже почти наше имущество, зачем его портить? А
среди спасаемых моряков вполне мог оказаться Густав, зачем
подвергать его лишнему стрессу, а ну как дедушка склеит ласты и
нарядится в деревянный макинтош?
Так что шведского королька чуть ли
не на ручках доставили обратно.
В девять часов утра, согласно
достигнутой ранее договорённости, я с Ногтевым-Суздальским и
Очиным-Плещеевым отправились к Выборгскому замку.
На этот раз катер у пирса встречал
почётный караул из взвода кавалергардов.
Сухопутный и морской воеводы, я,
дьяк Посольского приказа, переводчик и писарь вышли на причал, и
нас встретил давешний генерал, прототип закавказского дембеля.
Снова придётся любоваться на попугайский наряд глупого генерала,
сохраняя на лице маску спокойствия, а Густав, видимо что-то
почувствовал, и, в порядке мелкой мести, подсовывает мне этого
болвана. Ничего, твоё величество, ты мне деньгами и землёй ответишь
за надругательство над моим художественным вкусом.
– Его королевское величество ожидает
в главном зале. – сухо сообщил генерал после процедуры
представления командующим.
В зале всё было готово к
мероприятию. По центру расставлены столы и стулья. На резных
деревянных стойких, развешены карты земель, упоминаемых в договоре.
На столах лежат стопки книг, свитки и отдельные листы: это
законодательные акты и прочие документы, необходимые для
составления основного договора. В общем, всё честь по чести. Почти.
Потому что есть одна тонкость, на которую, похоже, не обратили
внимания наши командующие: на шведской стороне стола для короля
установлено огромное кресло, чем-то напоминающее трон. Похоже,
король Густав желает использовать это рычаг давления, и в последний
день отыграть для своей стороны хотя бы несколько очков. Этакое
психологическое манипулирование средневекового разлива.