Даже пахла Зоя чем-то лёгким и освежающим, а вокруг Нины витал густой, сладковатый аромат.
— Куда отдыхать? С кем? — выпытывал Лёха в расчёте на новую информацию.
— Да откуда я знаю? С пацанами какими-то. Она и матери-то не докладывает, думаешь, мне станет?
— И когда вернётся?
— Без понятия. Сказала, что отдыхать едет, потому что лета у неё не было. А мама только обрадовалась. У нас всегда так: меньше народа — больше кислорода.
— Что за пацаны?
— Говорю же — без понятия. Потом в инсте гляну. А вам чего?
— Дело есть одно, — Лёха заговорщицки приблизился к ней. — Тебе полезное. Я сам придумал. Не благодари.
Он просил, чтобы разговаривал я, но на деле и слова не дал вставить.
Выложил всё-всё, со всеми подробностями.
Почему-то я был уверен, что Нина нас пошлёт, но возможность помириться с Ярославом действительно её заинтересовала, к тому же ей хотелось поскорее вернуть Зою, чтобы не её одну мама гоняла по магазинам и припрягала на даче.
Мы помогли ей закинуть сумку и бананы домой, и вместе отправились к Трифонову.
Увидев нас с Ниной, Тифон, мягко сказать, офигел.
Как распахнул дверь, так и застыл с отвисшей челюстью.
— Трифонов, оденься, — с порога приказала ему Нина. — Мне надо с тобой поговорить.
— А что, я раздет?
— Ты в трусах.
— И что?
— Всё, всё, он сейчас оденется, — Лёха принялся отпихивать Тифона, пропуская Нину в квартиру.
— Я у себя дома, аллё, — заупрямился тот. — Пусть так говорит.
— Так ты меня смущаешь.
— Вообще обнаглела? Ты чего её привёл? — накинулся Тиф на Лёху.
К счастью, к этому времени проснулся Дятел, и пока он разгонял общее напряжение бурными восторгами и радовался встрече с Ниной, Тифон всё же соизволил сходить и надеть штаны.
— Ой, Нина, привет! Ты такая загорелая! — затараторил Дятел. — Это на даче? А мы на стройку ездили. Работали там.
Нина восприняла данное известие, как и восторги, более чем сдержано. Она была из тех, кто безбожно хейтит и презирает таких, как Дятел. Но теперь он находился под нашей опекой, поэтому ей оставалось лишь кивать.
Предвидя, что Ване ничего не стоит своей беспечной болтовнёй с лёгкостью разрушить даже самую гениальную стратегию, я отвёл его в комнату и попросил не высовываться.
И, как только лирические вступления закончились, Лёха, торопливо форсируя события, перешёл к воплощению плана.