Все тут же согласно закивали, поддерживая своего коллегу. Бросив
надменный взгляд на него и на остальных собравшихся зевак, я с
гордо поднятой головой поспешила к кабинету.
Ну, это мы ещё посмотрим!
— Мистер Уордлоу, вызывали? — спокойно произнесла я и
проскользнула в кабинет. Старалась не поддаваться эмоциям и
«сохранить лицо», но давалось мне это с трудом.
— Да. Мэйлин, нам нужно поговорить, — произнес мой начальник и
по совместительству единственный близкий мне человек.
Правда, об этом знали только мы оба. Я и Саурон Уордлоу.
Когда-то он был напарником моего отца. Но одно неудачное задание —
и я осталась сиротой. Мать умерла, когда я была совсем малышкой,
поэтому ее образ в моих воспоминаниях почти не
сохранился.
Саурон заменил мне семью и взял под свое крыло. Позволил
продолжать дело отца и заниматься магическими расследованиями.
Возможно, он просто чувствовал вину за то, что не смог спасти
своего друга, оставив сиротой его единственную дочь… Я не знаю… Но
эту тему мы старались не поднимать, потому что для нас обоих она
слишком тяжела.
И теперь, глядя на напряженную фигуру Саурона, мне становилось
не по себе. Только сейчас я заметила, насколько беспощадно с ним
обошлись годы… Русые волосы поседели, зелёный блеск в глазах
потускнел, а лицо изрезали многочисленные морщинки.
— Мэйлин, твой напарник Гельтор Картленд сейчас в Министерстве
магии, и у нас очень серьезные проблемы, — произнес сурово он и
бросил передо мной свежую газету, которую я уже успела
прочесть пятнадцать минут назад.
— Я уже видела, — созналась, вновь пробегая глазами по огромному
заголовку.
— Ты понимаешь, чем это грозит?
Я молчала… Да и что я могла сказать? Ведь это моя вина в том,
что карикатура Картленда светится сейчас с первой страницы. Я же
должна была его прикрывать. Ведь это был мой план — воспользоваться
конфискованным артефактом.
— Ты знаешь законы Эмеральда. Нам нельзя использовать артефакты!
Мы должны бороться с этим, а вы что делаете?! Мы же отдел по
магическим преступлениям, черт возьми! Ай... — он обреченно махнул
рукой и отвернулся. — И кому я объясняю… Женщине.
Последняя фраза была для меня как пощёчина.
Именно за это я ненавидела законы Эмеральда. Одно дело — искать
ведьм, магов и конфисковывать артефакты, потому что это вне закона,
а другое — сидеть и вышивать крестиком, потому что ты — женщина!
Однако здесь в столице было много таких, как я. Женщин, которые
были не готовы сидеть дома с кучей детишек и лелеять своего
драгоценного супруга, посвящая всю свою жизнь домашним хлопотам.
Женщин, которые хотели достичь чего-то в жизни самостоятельно,
несмотря на то что нас никто не воспринимает всерьез.