И я забыла, как дышать. Надеялась на то, что это просто
очередная иллюзия… Игра моего воображения. Или я просто сошла с
ума.
Не мигая, я вглядывалась в знакомые черты, при виде которых
больно щемило в груди.
Этого не может быть… Все ложь. Обман.
Но это секундное счастье увидеть того, по ком так сильно
тоскуешь…
А если точнее, отца, которого я похоронила более десяти лет
назад.
7.1
Мной овладели эмоции. Я держалась из последних сил, чтобы не
броситься на сцену. Было очень трудно призвать на помощь
рассудок и отключить чувства, чтобы посмотреть на все с
профессиональной точки зрения.
Саурон не стал бы мне лгать. Он сам рассказывал мне, что темный
маг пронзил грудь отца магическим шаром, а после такого никто не
выживает… Но увидеть родные черты лица было для меня счастьем
и… мучением.
Но я все же смогла взять себя в руки несмотря на то, что удары
моего сердца, что смешивались с аплодисментами зала, отдавались
гулом в ушах. Чем дольше я смотрела на сцену, тем больше понимала,
что это все обман.
С каждым новым номером волшебника я убеждалась в этом и
подтверждала свою версию, которую уже успела составить.
Это магия.
Перед многочисленной толпой сейчас выступает колдун. Но зачем?
Что он задумал?
Я повернулась к своему спутнику, полностью
поглощенному этим необычным зрелищем.
— Кайл, — окликнула тихо, чувствуя, как разрастается внутри
тревога.
— Что?
— Это магия, а не иллюзия.
Лицо Кайла озарила спокойная улыбка, и он тихо
прошептал:
— Отдохни хоть немного от работы, Мэйлин. И не ищи магию там,
где ее не может быть. Это все простая иллюзия. Фокус.
— Но…
Зал снова взорвался аплодисментами, и Кайл, бросив на меня
насмешливый взгляд, подключился к остальным.
Значит, к нему за помощью в этом вопросе я могу не обращаться…
Кайл Сальтеро верит в свою правду.
Мой взгляд метнулся к первым рядам у сцены и зацепился за
идеальный профиль Лайона Уэйда. Он внимательно смотрел на сцену и
аплодировал, как и все остальные, но делал это без энтузиазма.
Может он тоже понял, что это не иллюзионист? Но зачем колдуну
устраивать это представление? Ловушка?
— А теперь — самый главный номер, — громко объявил Магнус
Вальберти и поставил в центр сцены два пустых стула. — Мне
понадобится один доброволец.
Несмотря на крики из зала, где каждый предлагал свою
кандидатуру, из первого ряда спокойно встал темноволосый мужчина и
неспешно поднялся на сцену.