Прошло всего четыре дня. Я закуриваю сигарету. Теперь я лучше понимаю, как все произошло. Я пошла открыть заднюю дверь, услышав мяуканье Марти, еще недоумевала, почему этот глупый кот не обойдет дом, и, полагаю, мужчина его держал, чтобы выманить меня, – а я именно это и сделала, оставила чтение и вышла.
Зато чисто сексуальная часть нападения не оставила у меня вообще никаких воспоминаний. Я была в таком напряжении – напряжении, которое было совокупностью всего, что я пережила до сих пор, спасаясь от травли, развязанной моим отцом, – что мой рассудок отключился и ничего не зафиксировал от самого акта. Так что невозможно сказать что бы то ни было априори, не узнать, как отреагировало мое тело, – не узнать, что мне делать с этим гневом и яростью, которые душат меня.
Мне не больно, я не подавлена. Более или менее раздражена, но это должно пройти. Я не практикую содомию по поводу и без повода, у меня даже немного шла кровь, но ничего страшного. Не густо. Никакого образа не сохранилось. А вот содержание сообщения, его тон – насмешка, обращение на «ты» – и презрительный оборот заставляют меня думать, что речь идет о наказании – наверняка связанном с моей работой или дьявольскими преступлениями отца, – и что это дело рук кого-то, кто меня знает.
Если не считать щеки, которую с помощью тонального крема и пудры я привела в божеский вид, у меня жуткие отметины на запястьях – там, где его руки зажимали их клещами, придавив меня к полу, – огромные синяки-браслеты, которые я скрываю под длинными рукавами. Но это и все, слава богу. Мне хотя бы не приходится, как тем, кому повезло меньше, распространяться о происхождении заплывшего глаза, выбитого зуба, костыля или еще чего похуже, я, по крайней мере, могу сама решать, с каким размахом действовать дальше, если я вообще хочу действовать. На самом деле я не могу заставить себя примкнуть к ним, пополнить их обширные ряды, не хочу носить это как отметину, как метку, уж не знаю, какой принадлежности. Я не готова вдобавок потерять мою работу, мне некогда разбрасываться, я должна отдавать ей все силы. Я по заслугам получила пост, который занимаю сегодня, но я также вполне осознала его эфемерность перед обрушившейся волной увольнений – ни у кого нет гарантий, все может случиться, некоторые отвернулись на минутку и все потеряли, – так что вот.