Слезы стекают по запястьям и пропитывают манжеты рубашки. Они капают на голубой ковер с белыми пятнами. На какой-то миг я думаю обо всех местах, где оставил крупицу себя. Теперь крошечная часть этой церкви хранит мои слезы. Возможно, после моей смерти можно было бы вырезать кусок ковра и извлечь мою ДНК из впитавшихся в него слез, а затем воскресить меня. Возможно, именно в этом и будет заключаться воскресение из мертвых.
– Вспоминайте о нем каждый раз, когда кто-то заставит вас смеяться. Вспоминайте о нем каждый раз, когда сами рассмешите кого-то. Вспоминайте о нем каждый раз, когда услышите чей-то смех.
Я глубоко вздыхаю, и воздух со свистом и дрожью врывается в легкие. Возможно, звук чересчур громкий, но мне плевать. Я специально сел в самом конце, и по крайней мере никто не оборачивается, чтобы взглянуть на меня.
– Я с нетерпением жду дня, когда снова увижу его и обниму. А до тех пор верю, что он будет сидеть у ног нашего Спасителя. – Она умолкает, чтобы собраться с силами и закончить свою речь. – И, возможно, он смешит и Иисуса. Спасибо всем, что пришли. Для Блейка это многое бы значило.
Поминальная служба завершается. Я встаю, чтобы нести гроб. На похоронах Марса и Эли меня никто не просил нести гроб.
Джесмин дотрагивается до моей руки.
– Эй… Хочешь поехать на кладбище?
Я благодарно киваю ей и прихожу в себя. Словно очнулся от одного из тех кошмаров, когда ты плачешь и просыпаешься на подушке, мокрой от слез. Твое горе подобно зверю, бесформенному существу, наслаждающемуся безумием кошмаров. Проснувшись, ты не можешь вспомнить, из-за чего плакал. Или вспоминаешь, что плакал, потому что тебе предлагали шанс на искупление. И понимая, что это всего лишь сон, продолжаешь плакать, потому что надежда на искупление – это еще одна твоя потеря. А ты устал от потерь.
Я помог донести гроб Блейка до катафалка. Он весил тысячу фунтов. Я помню, учитель естествознания как-то спросил: «Что весит больше, фунт перьев или фунт свинца?». И все ответили, что фунт свинца. Но пара сотен фунтов лучшего друга и гроб не весят столько же, сколько пара сотен фунтов свинца или перьев. Этот вес гораздо больше.
* * *
От выхода из церкви до катафалка совсем близко, но в послеполуденной жаре я взмок, добравшись наконец до старого пикапа «Ниссан», принадлежащего Джесмин.