Джейн уселась на табурет и принялась ждать.
Сэр Иан Астор-Смали вернулся тем вечером в Оксфорд, его переполняло чувство благодетельного довольства. День выдался замечательный. Они обо всём договорились с директором, выбрали даты, заказали билеты и обеды и даже связались с поставщиком одежды. Неудивительно, что он был в чудесном настроении. Он поможет трём с лишним сотням несчастных детей и представит комитету самый удовлетворительный отчёт.
Леди Лавиния всё поняла по его лицу. Она разделяла радость супруга. Служанка принесла поздний ужин, и они стали обсуждать проделанную работу. Он рассказал, как дважды выступал перед детьми – девочками и мальчиками.
– Они все такие невзрачные, бедняжки, – говорил он, – во многих нет ни искры жизни. Ничуть не похожи на наших ребятишек, буйных и непослушных.
Леди запротестовала – их дети не так уж плохи.
– Впрочем, продолжай, милый.
– Но была там одна девочка, особенная, – делился он. – Такая энергичная, ловила каждое слово, не сводила с меня глаз и была просто счастлива. Она даже подбежала ко мне потом, чтобы поблагодарить.
Сэр Иан чуть было не обмолвился, что девочка назвала его отцом, но передумал. В конце концов, женщины – странные создания. Кто знает, что им взбредёт в голову.
Леди Лавиния спросила, как выглядела эта воспитанница.
– Не знаю. В этой чёртовой форме они все одинаковые. Помню, что у неё тёмные волосы, и всё. Но она единственная подошла ко мне и сказала «спасибо».
Женщина ласково улыбнулась мужу.
– Какая молодец, – сказала леди. – Она наверняка будет помнить этот день всю свою жизнь.
Джейн просидела в комнате для наказаний почти два часа, поскольку директор сначала препроводил сэра Иана в отделение мальчиков, затем занялся другими делами. После этого ему захотелось поужинать и обсудить возмутительное поведение девчонки со своей женой.
Два часа – это невероятно долгий срок для запертого ребёнка (Джейн тогда было восемь). Она проголодалась и занервничала. Не то чтобы она чего-то боялась – её по-прежнему переполнял восторг. Отец обнял её и назвал своей.
Услышав, как в замке поворачивается ключ, она вздрогнула и принялась взволнованно разглаживать фартук и поправлять кудряшки. В помещение вошли директор и воспитатель. Она так и обмерла.
– Где мой папа? – спросила она тихо.