«Богъ на помочь, Федорушка!» – кричит она бабе. Как приятно говорить «Богъ на помочь»! И Наташа поочередно говорит всем бабам: «Богъ на помочь, Приска! Богъ на помочь, Алена! Богъ на помочь, Мавра!». «Спасибо, барышня!» – отвечают бабы. «Какая же ты стала толстая! А раньше была худая-прехудая!» – с удивлением оглядывает Федору Наташа. «Наша участь бабья» – вздыхает та, с трудом разгибая спину. «Какой живот огромный! Право, у тебя водянка! Так бывает – мама говорила».
В это время подходит мама. «Видишь ли, Наташа, у Федоры нет водянки, ей аист должен скоро принести ребенка». Наташа смотрит на улыбающуюся Федору и больше маму не расспрашивает – у нее для этого нет нужных слов. На обратном пути Наташа издали подходит к неразрешенному вопросу: «А гуси очень сильные птицы?» – «Как какой гусь» – отвечает мама. «Ну а гусь может поднять маленького ребенка?» – «Ну, нет, он не настолько силен». – «А кто сильнее – гусь или, ну хоть аист?» – «Думаю, что они одинаково сильны. Ффу, какая жара!».
Наташа у речки смотрит на аиста, расхаживающего по лугу. Вблизи аист кажется намного больше, чем издали. Но, по-видимому, не из храбрых – заметив наблюдающую за ним Наташу, он перелетает подальше, к старым березам. На одной из них – гнездо. Очень хочется найти большое аистиное перо, хотя оно, наверно, и дешевле страусиного. Но аистов никто никогда не ловит и не стреляет – это грех. Нянька рассказывала, как аист отомстил крестьянину, разорившему его гнездо – бросил найденную где-то пылающую ветку на крышу и спалил хату.
Наташа идет домой. Но что это? На трубе, ведущей в теткину комнату, стоит аист. Зачем он здесь? Наташа полна сомнений, но можно ли медлить? И она вбегает в гостиную, где сидят мама и тетя, бросается к ним: «Тетя! У тебя сейчас родится ребенок!» – «Наташа сошла с ума! – восклицает удивленная тетя, – что за ребенок?» – «Он в печке, ему там душно!» И Наташа сбивчиво рассказывает, как видела аиста на трубе. Взрослые разражаются хохотом. Понимая, что сглупила, Наташа все же упрямо их торопит. Видя ее волнение, дамы поднимаются наверх, где в это время спит теткино божество, Ляля – во время её сна запрещалось входить даже в соседние комнаты. Занавеси спущены, Ляля посапывает в своей кроватке. В печке ребенка нет, но лежат какие-то клочки ваты. Наташе и этого довольно. «Аист сначала бросил вату, чтобы ребенок не ушибся». Тетя не спорит, успокоенная тем, что Ляля не проснулась. «Теперь иди, стереги аиста с ребенком!» Но Наташа подкарауливать аиста не идет.