– А что, он меня с собой в Москву не возьмет? Один уедет? – Он насупился обиженно.
– Куда он денется, – Ответил Юн, – без тебя. Ты чего? Куда они без нас.
– Он же будет взрослым там. – Славкино детство явно не хотело отпускать себя взрослого.
– Не думаю.
– Один, там будет мороженое есть. – Обидно, когда тебя предают. Уехать, оставить свое детство в родном городе и забыть о прошлом.
– Как он будет есть без тебя мороженое? Взрослые ничего в мороженом не понимают.
– Может, он вообще не будет его есть. Взрослые мало сладкого едят. – Скорбь в голосе. Иметь возможность есть мороженое сколько хочешь, и не воспользоваться этим.
– Посмотри сам, видишь, как он конфеты трескает. Как он без мороженного? И без тебя, тем более. Ты тоже будешь мороженое есть. И он от него не откажется.
– Ага, ну если так, – согласилось Славкино детство. Настроение у мальчишки резко улучшилось.
Данька продолжал:
– Мыши в Москве все в переполохе. – Хитро поглядывает на Славу.
– Это с чего? – Не понял Славик.
– Как! Они догадались, что ты едешь мышей резать. – Они часто повторяли эту шутку. Все будущие врачи тренируются на мышах.
– Это каких мышей? – Друзья называется, задергали. Защитники мышей.
– Ну, а что? Что вы делаете, врачи? Прежде всего, режете мышей. Или как это у вас, по-научному, – Данька посмотрел на Максима, словно ища у того поддержки, потом снова посмотрел на Славика – вивисекция. А в действительности, бедных мышей режете, садисты.
– Я мышей резать! – Возмутился Славка. – Да я… Я перед собой вижу одну большую вредную мышь.
Славка скомкал фантик и кинул его в Даньку.
– Это на кого намекаешь? – Поинтересовался Даня. – А?
– Я не намекаю. – Огрызнулся Славик. – Я прямо говорю. Вот она сидит передо мной, большая вредная мышь. Ты что, Даня, не помнишь? Забыл, как я из тебя веревки вытаскивал? Швы снимал? Забыл уже?
– Помню. Помню. – Кивал головой Данька. Это было давно, когда впервые Даньку ранили. Они только подружились со Славкой, который уже тогда собирался стать врачом. Данька попросил вытащить из своего тела те швы, что наложил Брайан. – Я все помню. Вот Брайан, простой корабельный плотник, матрос, а как хирург меня зашил. А ты, фельдшер, как ты вытаскивал из меня швы? А? У тебя руки тряслись, поджилки дрожали. Доктор, фельдшер!
– А ты! … – Тут уже Славка не выдержал. До чего Данька бывает вредным. – А ты забыл, как визжал, когда я йодом хотел тебя помазать?! Еще кричал: матросы не плачут, матросы не плачут. А йода испугался.