– Я не верещал. А стонал. – В самом деле, как ему было больно. И он думал, что умрет.
– Ну, стонал. – Согласилось детство. – И пытался бормотать: матросы не плачут. А сам все равно…
– Я не плакал. – Оборвал грубо детство Данька. Матросы не плачут, так учил его капитан. И это он будет помнить всю жизнь.
– Все равно. Ты еще вцепился в руку капитана. Ты думал, что помрешь. Вспомни!
– Помню. Думал. – Бессмысленно отрицать.
– Во! А Брайан тебя заштопал.
– Заштопал. Ты знаешь, как это было больно.
– Знаю. – На глазах Юна, выступила слезинка. – Но потом, когда ты уже поправлялся в доме капитана. Он не хотел брать тебя в поход. Я помог тебе пробраться ночью на корабль и спрятаться там.
– Ты, Юн? А мне кажется, это был Хуан. Он доставил меня на лодке к кораблю. Тот парень, которого мы захватили на испанском корабле, и капитан собирался его сжечь.
– А с Хуаном я подружился. – Заявил Юн. – Когда в трюм носил ему еду и воду. Хуан тогда еще твердил, что он слуга. Он нерадив, ленив и прожорлив. И его надо побоями учить уму-разуму. Так положено. Забавный такой.
– Точно, забавный. – Данька считал испанца своим другом.
– Если б не я, ты не полез бы ночью на корабль. А утром, капитан тебя объявил помощником боцмана. Это потому, что я…
– Господи, что ты выдумываешь, Юн. Капитан все без тебя решил.
– И что? Зато Жанетта, наша кухарка в доме Леона, она меня любит больше, чем тебя.
– В самом деле? – Совсем обнаглел.
– Ага. Это мне она каждый вечер приносит с кухни чего-нибудь вкусненького.
– И не правда. А Леон, управляющий домом Свена хромой бывший моряк, меня больше любит.
– Нет, меня.
– Не ври, меня.
У них завязался спор.
– Хорошо. – Согласился в конце Даня. – Они любят нас пополам.
– Это как, пополам?
– На половину тебя, наполовину меня. Может так, Юн? – Даня улыбнулся.
Детство улыбнулось ему в ответ.
– Заболтался я с тобой, Юн. Мне бежать пора. Макс со Славкой ждут. Они завтра уезжают. Надо попрощаться.
– Давай.
– Пожмем, Юн, друг другу руки. – Предложил Данька. – Мы же с тобой братаны.
И они пожали друг другу руки.
Даня пошел к выходу из комнаты, оглянулся.
– Юн, ты заходи ко мне. Не оставляй одного. Мне без тебя, дурачок, будет плохо.
– А можно, – вдруг решился Юн, – я с тобой пойду?
– Ты? Да ты – маленький. Таскать за собой всякую малышню. – Даня хитро прищурился. Куда от него денешься.