После получаса изучения статьи «Перепланировка вашего загородного дома» (которого у меня не было) и другой о каких-то житейских хитростях по устройству полок для бумаг меня охватило раздражение. «И долго еще ждать?», – поинтересовалась я у регистраторши.
– Думаю, не очень – не слишком заботясь о правдивости ответа, заученно произнесла она.
Прошли следующие полчаса. В комнате сидели при-мерно пятнадцать женщин. «Черт, побери! – взыграла во мне феминистская желчь. – Интересно, решились бы они держать в такой дыре, да еще в разгар рабочего дня 15 мужчин. Едва ли. У тех каждая минута на счету! Они что, полагают, мы не в состоянии найти себе более достойного занятия? Сукин сын! Позаботился бы лучше о свежих журналах вместо этого старья». Глядя на по-прежнему ничего не выражавшее лицо регистраторши, в ее закрепленные штифтом стекла очков я подчеркнуто пренебрежительно процедила: «Похоже в вашей системе что-то не так». Пожатие плеч вместо ответа следовало понимать, как «вы же видите, я не сижу, сложа руки». Пришлось вернуться к статье про полки с бумагами.
Наконец, меня вызвали. «Бетти Роллин (прозвучало как Роуленд)», – объявила сестра с папкой из манильского картона подмышкой. Я вошла. Те же, как при последнем посещении, пустые формальности, раздевание по пояс и беглый осмотр.
– Я по поводу своей опухоли, – начала я, едва он ее коснулся. И раздраженно, отвечая на вопросительный взгляд, добавила – Она у меня почти год. В прошлый раз вы не усмотрели ничего серьезного и порекомендовали придти через год.
Он кивнул, обвел опухоль черным карандашом и, буркнув «Потом смоете», вышел.
– Возьмите, пожалуйста, вещи и пройдемте со мной, – пригласила меня невысокая, бесцветная, как прошлогодняя листва, молоденькая лаборантка.
Из-за длительного ожидания знакомая процедура приготовления сэндвича с грудью раздражала еще больше. Часы показывали шесть, значит, я уже потеряла полтора часа.
Приведя себя в порядок, покинула здание и через квартал из гастронома на углу позвонила Артуру: «Придется ждать этот чертов снимок. Думаю, не меньше получаса».
Выйдя на улицу, обратила внимание на босоножки в витрине, зачем-то зашла в магазин и купила их. Становилось прохладно, похоже, собирался дождь. Пора возвращаться. В приемной сидели лишь регистраторша и две женщины.