Рыжий пёс - страница 9

– Вряд ли он вернётся, – сказала Морин Коллинз.

– Просто на дольше он никогда не убегал. – Джек покачал головой.

Им было грустно, как будто оба знали, что потеряют его, но старались не думать об этом.

– Надеюсь, его не задавило машиной.

– Мы бы услышали. В городке вроде нашего новости разлетаются со скоростью молнии. И у этого типа гораздо больше жизней, чем у кошки.

– Слыхала я, – сказала Морин, – что он ходит по домам, клянчит.

– У него дар находить еду, точно тебе говорю, – усмехнулся Джек.

– Тогда, наверное, с ним всё в порядке. И всё равно жаль. Я скучаю по негоднику.

Тэлли наконец сбежал из дому окончательно.

Не в пример большинству собак, которые любят проводить дни в дрёме и созерцании проплывающих мимо событий, его слишком интересовала жизнь, чтобы сидеть на одном месте. Он хотел повидать мир, хотел знать, что происходит за углом, и во всём поучаствовать.

Тэлли был слишком умён, чтобы убивать время на скуку, и, хотя ему многие люди нравились, он до сих пор не нашёл человека, которого полюбил бы по-настоящему, так, как положено любить собакам. Человека, которому был бы предан. Время от времени он с удовольствием заскакивал к Джеку и Морин. Мог пожить пару дней, подкормиться, дать себя отмыть, но и пёс, и люди знали, что это не навсегда.

Ему повезло, что в городе проживало множество одиноких людей. Коренных жителей было мало, и ещё меньше белых, поселившихся до появления компаний, добывающих руду и соль. Но с недавних пор развитие промышленности быстро пошло в гору. Возникали новые доки, дороги, дома для рабочих, новая железная дорога и аэропорт. Чтобы это строить, со всего мира приезжали сотни людей, не имея при себе ровным счётом ничего, кроме собственной физической силы, оптимизма и воспоминаний о далёком доме. Одни бежали от плохой жизни, другие не имели представления, как прожить свою, а третьи строили грандиозные планы, как тяжёлым трудом выбиться из грязи в князи.

Они или не имели корней, или были вырваны с корнем. Они ехали из Польши, Новой Зеландии, Италии, Ирландии, Греции, Англии, Югославии, а также из других уголков Австралии. Большинство не привезли с собой ни жён, ни семей и проживали в больших бараках, которые отбуксировали сюда из Перта. Одни работяги были грубые, другие – добрые, одни – честные, другие – нет. Были такие, кто напивался, и скандалил, и лез в драку, и такие, кто жил в молчании и печали, и такие, кто шутил и мог быть счастлив где угодно. Без женского пригляда мужчина легко становится эксцентриком. Может брить голову и отращивать огромную бороду. Может на неделю уехать в Перт, пить не просыхая и вернуться со страшным похмельем или кучей татуировок. Может надеть разные носки и драные брюки. Может неделю не мыться или ночь напролёт читать книги, проснуться с красными глазами и невыспавшимся пойти на работу. Все они были пионерами и учились жить трудно и незатейливо в этой почти пустыне.