Запахи… Запахи составляют целую симфонию. Сырая земля, преющая трава, оживающая растительность, дремлющие в ветвях птицы – всё смешивается с городским «букетом»: камень, кухни, сточные канавы, навоз… Почему-то: жареная рыба. Кто ночью жарит рыбу?
Тело растекается в приятном расслаблении. Ноги, спина, плечи. Я уже почти привыкла считать его своим. Мария не заявляет на него никаких претензий, словно единственное, о чём она по-настоящему мечтала – это перепоручить управление собой какому-нибудь стороннему существу. Например, мне. А самой – забиться в уголок и полностью отказаться от взаимодействия с внешним миром. Странные эти люди. И им ещё хватает наглости упрекать «нечистую силу», когда мы пытаемся воспользоваться тем, что они так безалаберно разбазаривают…
Слух наслаждается чистейшей тишиной, в которой особенно многозначителен бывает любой шорох, любой хруст высохшей травинки под лапкой полёвки… любое шарканье ноги по гравию… любое постукивание металла о металл…
Металла о металл? Что-то зачастили нынче по городу патрули.
Из-за поворота дорожки метрах в десяти от меня вывалились двое солдат из городской стражи. Одного из них не узнать было невозможно. Именно его мужественный облик разбередил моё сердце около часа назад.
Жан и Поль затормозили перед моей скамейкой. Оба издали радостно-удивлённые возгласы. Выглядели они ещё более весёлыми, чем при нашей первой встрече. От обоих сильно разило спиртным. Шлем Поля сидел как-то косо. Жан слегка пошатывался, когда пытался твёрдо стоять на одном месте.
– Беглянка! – выпалил Поль. – Ты смотри, думала, не найдём! Нет, милая, и не таких находили. От власти не скроешься. Поняла?
Он рухнул рядом со мной на скамью. Рухнул с явным облегчением: видимо, тоже прошёл за нынешний вечер немало. И тотчас же весомо облапил меня за плечи. Рука у него была тяжёлая.
– А чего ты тут делаешь? – продолжил он светскую беседу.
– Видите ли, сэр рыцарь… У меня сегодня лирическое настроение. Я любуюсь природой.
– Одна? – с сомнением уточнил Поль. Язвительность моего тона он напрочь проигнорировал.
– Увы, теперь уже не одна.
Жан тоже присел на скамью, с другой стороны.
– Хватит болтать, – пробурчал он. – Давайте уже, решайте что-нибудь.
Я вдруг осознала, что он человек семейный, смена кончается, он пьян, устал и хочет домой, в тёплую постель. Чего нельзя было сказать о Поле, имеющем совсем иные приоритеты.