– Чего ты от меня
хочешь? Зачем рассказываешь это все? Понимания хочешь? Жалости? - она резко
отставила кружку на стол. Парящий чай плеснул на ее пальцы, обжигая. Но она
даже не обратила на это внимания.
«И сил у нее сейчас нет, вылечить себя даже не
сможет», - мысль мелькнула мимолетно и я протянул к ее руке свою, проводя
кончиками пальцев по гладкой коже. Дедова сила стекла как живительный бальзам.
Остыла, исцелилась плоть, ошпаренная кипятком.
Элевиса скривилась, как будто этот жест
вызвал у нее раздражение, но руку не отдернула.
– Я не хочу, чтобы под
удар попали невиновные. Сейчас я этого не хочу, - уточнил я. - Ты знаешь, кто
это сделал. Не можешь не знать. Скажи мне. Тогда мы накажем только их и уйдем.
А остальные снова смогут жить как жили.
Ее улыбка больше напоминала оскал:
– Ты хочешь, чтобы я
сдала тебе своих собратьев? Хочешь, чтобы ведьма стала наушничать Инквизитору?
– Я хочу, чтобы ты
спасла десятки невинных жизней, Элевиса, - я покачал головой. Она не
воспринимала меня. Совсем. - Твоя подруга, Роксана, уже сидит в застенках.
Завтра туда попадут другие. Я не сторонник кровавых ритуалов, но я не один, и я
обязан следовать протоколу. Это моя служба.
– Весьма трогательные
оправдания, - процедила блондинка. - Но я тебе не верю. Уходи, - она отступила
из кухни в коридор, указывая мне на дверь.
– Элевиса, - позвал я
ее, качая головой в последней попытке уговорить.
– Проваливай! -
зарычала она.
Поглядев в ее злые глаза, я понял, что от
дальнейшего разговора толку не будет. Она меня ненавидела, презирала. И я не
мог ее в этом винить. Потому что сам до сегодняшнего дня испытывал к ведьмам те
же чувства.
Молча пройдя в комнату, сдернул со спинки
кресла сюртук и надел его. Скрестив руки на груди, она молча наблюдала за мной.
– Дай руки, - попросил
я, встав перед ней.
Она подала их молча, не выдавая своего
удивления. Я аккуратно потянул за концы путанок и узелки легко и просто
распустились, освобождая ее.
– Не делай глупых поступков,
- предупредил я девушку, приблизившись настолько, что кончики наших носов почти
соприкасались. - Я все равно сильнее.
– Надеюсь, это наша
последняя встреча, - голос у нее был ровным, но в глазах плескалась ненависть.
Я молча вышел на крыльцо, притворив за собой
дверь. Нет, наша встреча всего лишь первая.