– Нет, моя дорогая. Странно, но вам почему-то не пришло в голову, что я живой человек, влюбленный в вас мужчина, и что мне просто захотелось оставить что-то у себя в залог нашей любви. Уже очень скоро все ваши драгоценности, если их так можно, конечно, назвать, снова вернутся к вам и будут лежать в шкатулке с остальными, уже подаренными мной, настоящими драгоценностями.
– Простите меня… Я действительно не подумала… Хорошо, договорились, послезавтра я жду вас в шесть вечера. Только приходите обязательно, мне на самом деле будет тяжело… одной… без вас…
2
Стол накрыли в гостиной, сохранившей следы прежней, благополучной жизни, с хорошей мебелью, картинами на стенах. И скатерть Надя решила постелить новую, с вышивкой. Помогать готовить пришли соседки, те самые женщины, которым, как оказалось, в тот момент ей было еще труднее смотреть в глаза, потому что больше всего их занимал как раз вопрос о том, а где она взяла деньги на этот раз. Ведь продуктов было закуплено много, и поминальный обед должен был получиться не скудным, как Надя предполагала это вначале, когда она решила продать мамину подвеску, а просто роскошным. Мяса и рыбы было много, пироги заказали у одной знакомой, которая лучше всех в городе пекла. Накрывая на стол, Надя плакала, настолько не вязалось это предстоящее обжорство с тем горем, что она переживала. И зачем только люди устраивают эти поминки? Зачем так много есть и пить? Не случайно люди, наевшись и забыв, зачем пришли, начинают за столом петь песни.
– Что, Надя, снова денег заняла? – все-таки не выдержала Лариса Петровна, одна из соседок, молодящаяся одинокая дама, большая любительница цветных нейлоновых костюмов и белых медицинских сабо. Она красила ресницы раз в неделю, поэтому под нижними веками у нее всегда была темная пыль. Она, повесив луковую шелуху на одно ухо, резала лук для селедки – где-то вычитала, что таким образом не щиплет глаза.
– А что еще оставалось делать, Лариса Петровна?
– Отдавать чем будешь?
– Скоро все в моей жизни изменится. И у меня будут деньги.
– В смысле… – Нож завис над доской с луком. – Работу другую нашла? Или банк ограбила?
Шутка была грубой, поэтому Надя решила не отвечать. Позже она услышала, как несколько женщин, помогающих ей на кухне, шепчутся о ней, она слышала слова «долги», «ипотека», «кредит» – ничего нового.