Из культи ударила кровь, присоединяясь к той, что лилась
из рассечённой грудины.
Воин пролетел мимо Молоха поднырнув под его удар и тот,
потеряв конечность из передней пары, завалился вперёд. Огромный
клинок был выброшен вслед обидчику размашистым выпадом и встретился
с руной защиты, сломив сформированный ею купол, но не достигнув
цели.
А затем волшебный меч свистнул, проносясь мимо стража
повторно... и схватка закончилась.
Молох обернулся пылью. Чёрной истаявшей дымкой. Прахом
подхваченным ветром. Кровью и тленом. Его голова, отделённая от
туловища клинком волшебного меча, осталась цела. Виной тому был
свет, вернувший серую плоть к подобию жизни.
Чёрные губы изогнулись, вещая проклятье на древнем,
ужасном языке, но стальной, рыцарский ботинок, заткнул болтливую
голову. Опираясь на лицо своего поверженного, но не мёртвого врага,
ярл вонзил искрящейся меч в землю и осмотрелся.
Обломки склада, разбросанные повсюду обрывки шкур и щепа,
провалились вместе с ним в ловушку устроенную Серрисой. Их
раскидало по округе, среди покрытой трещинами земли и крови,
пролитой Молохом.
Те части стража, которых коснулся свет, остались
материальны и не считая головы были представлены кровью,
полуистлевшей рукой, мелкими частичками разрубленных костей и
плоти, а также кусками шкуры. Продолжая прижимать голову к земле,
закованный в латы воин ударил мечом сверху вниз и повёл им в
сторону, с хрустом взрезая квадратную челюсть. Голова утратила
способность болтать, но глаза продолжали смотреть с невообразимой
яростью, а язык извивался.
Трёхликий знал, что пока эта голова живёт, её хозяин не
возродиться в новом теле. Не обретёт форму, способную атаковать его
вновь. Такое существо как Молох невозможно уничтожить в царстве
бездны, только изгнать на время или как это произошло в этом бою -
обездвижить.
Ярл Въёрновой пади отыскал среди обломков обрывки верёвки
и связав их между собой обвязал ими трофейную голову. Закреплённая
на его поясе, она продолжала истекать кровью и издавала клёкот.
Отрубленные на середине предплечья руки, что торчали из её черепа
подобием оленьих рогов, без конца подёргивались, но говорящему за
мёртвых было плевать.
Голова Молоха могла пригодиться.
Оставшаяся на земле кровь тоже была ценным артефактом и
Морран собрал её прежде, чем продолжил путь. Свернув Оплот в
походное положение, ярл устремился к ближайшему холму. Царство
мёртвых, серое, безликое, смертельно опасное само по себе,
вгрызалось в его доспехи, но те держались, не позволяя иссушить
уязвимую плоть. Куда бы воин ни кинул свой взгляд, всюду его
встречала сплошная бесцветная хмарь, в которой утопали
холмы.