По дороге Ольга, поскольку владела немецким, носила знаки различия фельдфебеля и единственная из нас была вооружена автоматом, играла роль командира. Изредка отдавала команды, для ответов на которые мы выучили два слова: «Яволь» и «Цубефель». Причем она объяснила, что не важно, каким из слов отвечать на любую фразу, потому что её «распоряжений» мы всё равно понять не в состоянии, а учить нас некогда. На что старшина сдержанно улыбнулся и промолчал, одним движением брови удержав лейтенанта от попытки что-то сказать. Это на случай, если окажемся неподалеку от немцев – шли-то мы открыто и легко могли нарваться на любую встречу.
Деловито, цепочкой, вышли из леса в месте, где не наблюдалось ни постов, ни патрулей, поднялись на насыпь железной дороги, прошли по ней пару сотен метров и спустились с противоположного откоса тоже в сторону леса, который и стали прочесывать, углубляясь в чащобу.
Вообще-то пока следов вырубки растительности вдоль путей не наблюдается – партизанское движение не набрало силу и до начала рельсовой войны остаётся немало времени.
Следующим вероятным препятствием на нашем пути являлось то самое шоссе, при переходе через которое группа впервые попала в неприятности. К нему мы приблизились, идя оврагом, которым убегали в тот страшный день. Сегодня мы его «прочёсывали», пока не выбрались к дороге неподалеку от памятного минного поля. И обнаружили добавку к пейзажу – аккуратное немецкое кладбище с деревянными крестами и табличками.
– Шестьдесят семь, – сказала Оля, пересчитав могилы. – Да восемь сапёров, два водителя и четыре мотоциклиста – больше восьми десятков.
– Десять фашистов за одного убитого нашего, – кивнул я. – Большего мы пока не добились.
– Какие вы всё-таки идиоты, – вдруг не сдержался прислушивавшийся к нашему подсчёту старшина. – Чтобы вырастить и обучить солдата, нужно лет двадцать, а мост починят за неделю, да и всё, что погибло в том рухнувшем поезде, восполнят за короткий срок. Кроме сломавших себе шею в рухнувших вагонах. Самые болезненные потери для фашистов – живая сила. Причем именно строевые солдаты. Как вы их, кстати, столько положили в одном месте?
– Пешую колонну стрелковой роты обстреляли продольным огнём из двух пулемётов метров с семидесяти. А в кюветы заложили мины, – ответила Оля. – Но это была чистая случайность – вряд ли нам удастся повторить что-нибудь подобное.