— Понял, — подтвердил я, усилием воли
переборов нервную дрожь. — А какую роль мне предстоит играть? Я —
перебежчик?
— Нет! — резко отмёл это
предположение Альберт Павлович. — Уверен, Горский уже составил о
тебе своё мнение и полагает тебя меркантильным и амбициозным, но
никак не предателем.
— С чего вы это взяли?
— Тебя пытались перевербовать? Нет?
Ну вот видишь!
— А не слишком я сейчас рискую, лишь
бы только оказать услугу Карпинским?
— Не слишком. Ты амбициозен, а дружба
с ними — твоя единственная возможность перенастроиться на айлийский
источник. — Альберт Павлович оттянул рукав пальто и взглянул на
часы. — Меркантильность твою мы тоже обыграем, не сомневайся.
Со двора через выбитое окно донёсся
рык мощных двигателей, я подошёл и выглянул наружу, уже по привычке
укрывшись за простенком. В ворота заехали два колёсных танка,
броневик и пара грузовиков, в кузовах которых вперемешку
разместились люди в военной форме и штатском. Как видно прибыло
очередное подкрепление.
Впрочем, в этом своём предположении я
усомнился сразу, как только разглядел выбравшихся из броневика
господ. На ополченцев они нисколько не походили, скорее уж
относились к чиновничьей братии.
Приоткрылась дверь, к нам заглянул
Эдуард.
— Всё готово.
— Идём! — позвал меня Альберт
Павлович.
Я двинулся на выход и попутно
отметил:
— Там, похоже, какая-то делегация
прибыла.
Но моего куратора сей факт оставил
безучастным, он отмахнулся столь нервно, будто ему самому в логово
монархистов отправиться предстояло.
Но нет — это не ему, а мне в
«Асторию» идти. И как бы там к стенке не поставили. Стоит ли вообще
так рисковать?
Лично я в этом так уж уверен не был.
Сомневался и колебался. Гадал, какие-такие нюансы припасены в
загашнике у Альберта Павловича.
В уборной меня дожидался таз с тёплой
водой, бритва, помазок и бутылёк одеколона. Я повесил пальто на
открытую дверь туалетной кабинки, снял пиджак и сорочку. Умылся и
принялся намыливать руки, отмывать их от засохшей крови, вычищать
грязь из-под ногтей. Попутно глянул на куратора, который остался
подпирать дверной косяк.
— Нюансы! — напомнил я ему, кинув в
мыльную воду сорочку.
Альберт Павлович выглянул в коридор,
после чего негромко произнёс:
— Образцы.
Хорошо, что я в этот момент не брился
— точно бы рука дрогнула и порез заработал.