Так и вышло. Перед музеем дверь автобуса отворилась без всяких осложнений и более не создавала нам проблем. Мы очутились в суперсовременном интерактивном музее, который больше бы подошел Парижу, и директор, оказавшись в совершенно другой атмосфере, разительно изменилась, стала по-деловому серьезной, четкой в выражениях, профессионально-сосредоточенной. Как я и говорила, все, что должно было, уже произошло.
На обратном пути в Баку мы опять испытали давление на уши, как в самолете при взлете и посадке. В теле появилась легкость и небольшая дрожь. Частоты Гобустана воздействовали на нас на сенсорном уровне.
Я не могла дождаться момента, когда окажусь в своем номере, брошусь на кровать и забуду хоть ненадолго о Гобустане, его призраках прошлого и смогу освободить в душе немного места для восторга от мероприятия, которое мне предстоит посетить вечером, – конкурса «Евровидение». Однако этому не суждено было случиться. В номере я нашла записку:
«Мадам, икра в холодильнике, а остальные подарки от Фонда Алиева перед Вами».
Я огляделась. На кровати сложены стопкой обитые бархатом коробочки, на полу сумка с ковром невероятной красоты.
Я опустилась на кровать и расплакалась.
Кто же, скажите на милость, они такие, эти азербайджанцы, и чем я могла все это заслужить?!
Ковер как охраняемое достояние
Итак, я сидела в номере отеля «Лэндмарк» в Баку, на берегу Хазарского моря, и плакала. Рядом лежали подарки от Азербайджана: банки с икрой, хрустальные стаканчики для чая на позолоченных блюдечках, серебряный поднос с орнаментом, похожим на языки пламени – символ огненной земли азари. И уникальный, баснословно дорогой ковер.
– Кто же, скажите на милость, они такие, эти азербайджанцы, и чем я могла все это заслужить?! – опять спросила я себя.
Несмотря на слезы, во мне укрепилась четкая уверенность, что дары эти я должна лишь передать, они предназначались Сербии, Милораду Павичу и «Хазарскому словарю». Осознание стало для меня тяжелым грузом, который непросто вынести.
Я достала ковер из специальной кожаной сумки. Он был завернут в тонкую шуршащую бумагу, к которой была прикреплена визитная карточка. На белоснежной бумаге золотом было выведено всего два слова: Мехрибан Алиева. Первая леди страны. Величественная красавица. Моя таинственная благодетельница.