Вот и все! - пронеслась мысль, я попал в болото.
Сначала попытался выбраться. Дергался! Рвался! Но все было
напрасно. Белая трясина держала меня мертвой хваткой. К утру я
выдохся и опустился по плечи раскинув руки в стороны, чтобы хоть
как-то замедлить погружение. При дневном свете я рассматривал место
куда так глупо угодил, забыв одну из заповедей выживания.
«Все неизвестное и непонятное может быть опасно». Истерика
прошла и пришло осознание что это конец, самый настоящий, глупый и
совершенно не легкий.
Вдруг я услышал то ли писк, то ли какой-то звук, напоминающий
шипение. Я вывернул голову и посмотрел немного за спину. Рысь,
гораздо крупнее обычной особи, попалась в ту же ловушку что и я.
Явно мутант и сразу видно, молодой, не котенок, но совсем еще
маленький по меркам взрослого хищника. Я не слышал момент, когда
она туда попала, но над поверхностью торчали только голова и лапы.
Когда оглянулся, кисточки на ушах колыхнулись и детеныш издал
достаточно грозный для своего возраста рык. Несколько часов чтобы
не думать о смерти я разговаривал с рысенком, он уже даже не шипел,
а слушал меня иногда вытягивая уши и поводя мордой, видно что-то
чувствуя вокруг. Два раза к невидимой границе между берегом и
болотом, подходили волкмуты. Они в отличие от меня не торопились
броситься вперед, а только глухо рычали, но так и не решились
напасть, хотя я их провоцировал и пытался завлечь. Этот вид
мутантов я особо не любил по известным причинам. Когда солнце стало
заходить за горизонт, последний раз обернулся к молодому собрату по
несчастью и увидел только торчащие над цветочной поверхностью уши.
Я уже погрузился по ноздри и чувствовал, как миллиметр за
миллиметром опускаюсь все ниже и ниже. Лицо скрылось, но почему-то
еще дышал. Получалось что я попал не совсем в болото с его жуткой
трясиной. Меня втянула в себя если так можно сказать, мутировавшая
земля и эти странные, белые цветочки. Они своими многочисленными
побегами, находились не только на поверхности, но и под ней. Все
тело на протяжении моего нахождения в растительном плену, словно
покалывало хвойными иголками. Когда я погрузился полностью,
иглоукалывание прекратилось и отчетливо, сквозь угасающее сознание
пришло ощущение, будто меня начало выталкивать обратно. Побывав в
гостях у смерти, я не надеялся, что она отпустит, поэтому ждал,
стараясь унять бухающее сердце даже тогда, когда высунулся по пояс.
Я оглянулся и увидел, как сзади снова торчят голова и лапы рысенка.
Мое тело освобождалось быстрее, поэтому, когда смог ползти, то
направился не к берегу, а аккуратно, мягко оседая на дышащей
поверхности, двинулся к зверенышу. Приблизился и потянул на себя за
лапы, потом еще и вот мы вместе ползем к берегу, где через
мгновение уже ощущаем твердую почву. Мутант не убежал. Он лежал
рядом поводя ушами, потом подполз ко мне ближе и положил свою
крупную голову на грудь. Я не вытирал слезы текущие по щекам, а
смотрел в очищающееся от ночи небо и благодарил Того, кто спас меня
и преподал важнейший жизненный урок. В нашем поселении, религии как
таковой не было. В середине двадцать шестого века, где в глухой
деревне сажают овощи для пропитания и ходят на охоту с луками и
копьями, а в городе, верховная власть состоит наполовину из людей с
синтетическими органами, ведутся исследования и проводятся опыты
над получением эликсира бессмертия, сложно верить в кого-то или во
что-то, кроме силы и власти. Но я благодарил и очень надеялся, Он
меня слышит. Кас рассказывал, будто еще существуют фанатики,
признающие высший разум и его слуг. Они селятся недалеко от
запрещенных мест и даже приносят жертвы. Есть и верующие в старых
богов, которых в прежние времена было много.