Я специально думал о мутантах пытаясь отдалить момент, когда
начну разбираться со словами Каса. Перевернулся на бок и вспомнив
горящий дом, застонал, от защемившей в груди боли, даже не пытаясь
сдержаться. Мысли сами потекли в этом направлении и я уже на стал
им противиться.
Получается Кас растил нас, зная, что на самом деле мы дети
правителя Арисарха, но отчего-то, это надо было скрывать. Но почему
мы росли в глухой деревне, далекой от города и не в самых лучших
жизненных условиях? Я знал, что нынешний правитель женат, у него
есть дети и правит он достаточно давно, как говорили взрослые – лет
этак пятнадцать. До него, власть, которую он собственно отобрал и
присвоил, принадлежала нескольким главам города, в число коих он не
входил. Потрогал янтарный камень, висящий на шее и вспомнил о
каком-то Сайрисе, которому должен его показать.
Голова начала болеть с новой силой и я попытался прекратить
думать обо всех этих загадках. Когда проснулся, мастер был рядом,
что-то переливая из одной банки в другую.
- Выпей, - сказал он, увидев, что я не сплю. - А потом тебе надо
поесть.
Невозможная горечь смочила горло и я сморщился, но Эндрю,
занятый приготовлением очередного лекарства, показал жестами, что
надо до дна. Съев принесенную еду, почувствовал прилив сил и даже
попробовал ему помочь.
- Ложись, ложись, - сейчас я закончу и осмотрю тебя, - замахал
он на меня руками.
Мне не оставалось ничего как подчиниться.
Он смазал раны, а порезы пролил жидкостью, подождал, когда
высохнут и также жирно намазал мазью. Через два дня я начал
выходить и помогать немного по хозяйству.
Как сюда, в такую даль от деревни, меня дотащил с виду щуплый
учитель, осталось загадкой. Километров пять не меньше, нес на себе.
Мы сидели у небольшого дерева, наслаждаясь солнечным днем. Было
тепло и разговор, который так долго откладывали, начался сам собой.
Я рассказал учителю про Каса, сгоревший дом, как выбрался и пытался
его найти. А он поведал, что мутанты все начали очень
организованно:
- Как только вас, молодежь, вывели из деревни, основной костяк
вооружился и пошел по домам. Всех начали просто вырезать. Лишь твой
отец, я и еще несколько человек, смогли дать отпор по-настоящему.
Тогда им пришлось применить огнестрельное оружие, будь оно
проклято. Ко мне даже никто не стал входить, а просто изрешетили
весь дом со всех сторон.