После ее исчезновения я вообще решил, что Аня передумала
поступать в медицинский, поскольку в Питере в профильных вузах ее
имени не было в списках поступивших абитуриентов, как и в городах
недалеко от места ее рождения, которые я штудировал. А она,
оказывается, уехала в Москву.
Киваю и поворачиваю голову в сторону девушки.
– Давайте с Федосеева начнем. С первого раздела.
Аня набирает в легкие воздух, но в это время в кабинет входят
опоздавшие.
Лешин хмурится.
– На будущее, если у меня нет операции, на ковер ко мне в 17.00
без опозданий.
Эти двое из ларца почти синхронно кивают, и снова все взоры
обращаются на Аню.
Она волнуется. Вижу, как бешено бьется под кожей венка на шее,
которую любил целовать, как теребит пальчиками листок.
Ох, как я обожал ее пальчики. Нежные, трепещущие,
возбуждающие…
Стоп.
Что за мысли?!
Свихнулся от неожиданной встречи?!
Я так увлекаюсь своими воспоминаниями, что пропускаю начало ее
речи, и только громкий голос Алексея Леонидовича возвращает меня в
действительность.
– Сердцебиение большой амплитуды? Вы серьезно? – он кривит губы
и продолжает: – Сразу перед глазами возникает маятник Фуко.
– Я записывала то, что говорил больной, – оправдывается
девушка.
– Какой тогда был смысл в вас?
Она молча смотрит на него, и он делает отмашку.
– Ладно, продолжайте.
Аня щебечет:
– Нытье рук. Резь в загрудине.
Сразу дифференцирую: предположительно стенокардия.
Девушка переходит ко второму пункту основы жизнедеятельности и
начинает:
– Получасовая прогулка после обеда перед тихим часом, нормальным
шагом. Во время прогулки никаких неприятных ощущений в области
сердца не чувствовал.
– Стоп.
Аня замирает, а Лешин обращается ко мне:
– Звезда Питера, что написали вы в этом пункте у Федосеева?
– Дневная прогулка – тридцать минут. Ощущения – норм.
Улыбается.
– Чувствуете разницу?
– Да, – выдыхает она. – Кратко и четко.
– Вот именно! Вы не сочинение пишете на тему: «Как провел
каникулы в больнице Федосеев», а кратко излагаете важные факты,
которые позволят мне не выискивать суть в бредятине, которой
начитался уже за свою жизнь, а сразу зацепиться и уловить ее.
Девушка стоит расстроенная, как будто схлопотала двойку за
невыученный урок, а мне, помимо логики и здравого смысла, хочется
прижать ее к себе, утешить.
Где вся моя злость?
Где обида на нее?