Чернота против серебра. Шторм, готовый поглотить своего врага,
накрыв того с головой волнами, вместо тихой заводи с опасными
секретами. Если Линдфалмар в разговоре с ней, да и сейчас, скрывал
собственные силы, показав, каким магическим чудовищем является лишь
на мгновение, то Моранор… Моранор прятать что-то себя не утруждал.
Он держался словно Иллидан Ярость Бури перед нападавшими на Чёрный
Храм, прекрасно осознавая, какое впечатление производит
его сила на окружающих. Серые глаза горели неугасимым огнём силы,
пусть и не так, как у высших эльфов Азерота или некоторых местных,
чьи очи действительно светились подобно звёздам.
И что роднило каждого из сидящих на троне, помимо цвета волос, —
это ощущение привычки и естественности их нынешнего состояния.
Каждый из них был знаком как с силой, что даёт власть почти
абсолютных правителей этой земли, так и с тем бременем, что она
несёт. Словно они правили уже так долго, что атрибуты правления
въелись в кожу так, что не отдерёшь.
Остановившись перед тремя правителями, столь разными и столь
схожими, волшебница Кирин Тора поклонилась — так, как это было
принято в Штормграде или Лордероне.
— Друзья мои, — среброволосый эльф вышел вперёд, слегка кланяясь
всем троим, почти как равный равным. Почти. Джайна едва заметно
приподняла брови. Кажется, у Линдфалмара были действительно близкие
отношения с этими тремя, если он мог позволить себе так говорить. —
Позвольте представить вам Джайну Праудмур, боевую чародейку из
далёких земель, что зовутся Азеротом. Джайна, перед тобой
Триумвират Стражей, те, кому выпала участь править Гондором.
Дэнетор, сын Эктелиона, Страж Закона, и его сын Боромир,
военачальник Гондора и Маршал Белой Башни.
Чёрноволосый воин коротко, по-военному кивнул, положив руку на
эфес клинка, с которым, словно караульный на посту, не расстался
даже здесь.
— Справа от них — Имрахиль, сын Адрахиля, князь Тирит Эар, Страж
Равнин. А по левую руку от Дэнетора — мой старший брат Моранор, сын
Ломэрокхана(14). Владыка Первого Дома Нолдор и Морской Страж.
Джайна мимолётно отметила, что у местных эльфов, судя по всему,
принадлежность к тому или иному «Дому Нолдор» является важнее, чем
принадлежность к земле, которой он правит. А ещё, что Моранора не
называли, скажем, «принцем Дома», как Кель’Тас в своё время был
принцем Солнечных Скитальцев, или там «королём». Только «владыкой».
Было ли это в знак солидарности с другими членами Триумвирата, не
носившими королевские титулы, или же дело было в чём-то ещё,
чародейка пока понять возможности не имела.