Понятное дело, нам этот путь был заказан. К
счастью, для того, чтобы выйти таких строгих мер не требовалось,
поэтому мы оба накануне покинули здание через парковку, не
засветившись на входных сканерах. Элли – по привычке, а я не хотел
показываться лишний раз на глаза безопасникам на посту, наверняка
уже прозвавшим меня гнусным педофилом. В ином случае можно было
смело брать огнестрел из тайника и ехать валить Александру
Коганович-Рассохину самым грязным способом. А потом бежать из
города без оглядки.
Распахнув толстенную створку, мы оказались на
полутёмной лестнице. Из-за того, что дежурное освещение здесь
присутствовало лишь эпизодически, временами приходилось брести
наощупь. Хорошо, что, неугомонная Эльвира бродила здесь регулярно,
поэтому она спокойно провела меня за ручку через все пролёты,
словно поводырь.
Выход на лестницу бдительно охраняла
стандартная камера наружного наблюдения, которая легко вырубалась
компактным постановщиком помех, умещающимся в кармане. На записи
это всё равно оставляло свой небольшой след, но здесь уже пришлось
идти напролом. Тем более, для такого пристального внимания к бедной
сиротке не имелось никаких оснований.
За
порог мы ввалились в обнимку, как заправская парочка влюблённых,
отмахиваясь от настырных голографических бабочек, радостно
кинувшихся нам навстречу. Просто у меня очень невовремя отказали
ноги, отчего их попеременно сводило короткими судорогами. Таймер
показывал всего три минуты до выхода на стартовую позицию. Наше
состояние вряд ли бы можно было описать простым словосочетанием
«крайняя усталость», так что мы оба спешно залились по самые брови
лёгкими энергетиками, найденными в холодильнике, и приготовились к
погружению.
Элли помогла мне снять промокшую насквозь
верхнюю одежду, спрятав её куда подальше, но подниматься к себе в
комнату не спешила, а продолжала мяться возле моей капсулы, будто
не решаясь что-то спросить.
–
Стриптиза не будет, тебя обманули, – я лёг на погрузочную
платформу, готовясь окончательно раздеться. – Ладно, думается мне,
ты хочешь узнать – правильно ли мы поступили? Тут однозначного
мнения нет и не будет. С точки зрения закона мы с тобой –
преступники, и место нам за решёткой. А вот с более логичной
стороны, иного выхода у нас не было. Либо ты, либо она.