Через час меня отвлекла Юлька – одна из наших
многочисленных бухгалтерш. После разговоров о погоде и офисных
сплетен, она напомнила, что я должна найти для нее третий экземпляр
накладной от какого-то махрового года. Потому как у нее запрос из
госконтроля, а цифры не сходятся.
Я
вздохнула. За накладной надо идти в архив, а это мало того, что
далеко, так еще и неприятно. Огромные стеллажи с пыльными прошитыми
папками всегда навевали на меня тоску. Поиски иголок в стогах сена
– кому это может понравиться? Поэтому и откладывала до последнего.
Но сейчас этот «последний» видимо все-таки наступил и надо
идти.
Архив располагался в соседнем здании в
подвале. Я взяла ключи на ресепшене у секретарши, засунула телефон
в задний карман джинсов и пошла.
Соседнее здание пока еще пустовало. Компания
постоянно расширялась и строила офис для новых сотрудников, но
ремонтные работы были еще не завершены. А вот архив в подвал
перенести уже успели.
Я
обошла здание с торца и остановилась перед железной дверью.
Перебрала связку ключей, нашла нужный и попыталась открыть замок.
Но та оказалась не заперта. Что ж. Такое бывает. Кто-то не закрыл
ее в прошлый раз или пришел сюда передо мной. Архивом пользовались
нечасто, но тем не менее.
Я
спускалась по лестнице, нарочно громко цокая каблуками и гремя
ключами, чтобы предупредить кого бы там ни было о своем
появлении.
Пластиковая белая дверь, ведущая в сам архив,
оказалась приоткрыта, но свет за ней не горел. А вот это странно. Я
медленно толкнула дверь, прислушиваясь. Тихо. Но чтобы включить
свет, нужно сделать пару шагов вперед и повернуться спиной к
темноте.
А
мне этого не хотелось. Категорически.
Я
остановилась, пытаясь рассмотреть хоть что-то за приоткрытой
дверью. И вдруг в черноте, довольно низко, почти возле самого пола,
ярко вспыхнули два красных глаза…
1.
Я
завизжала от ужаса и кинулась вверх по лестнице. Добежала до офиса
и остановилась на ступеньках, перевести дыхание. Что это было? Кто
там в архиве? Я же дверь оставила нараспашку. И все знают, что
ключи у меня. Надо вернуться закрыть. Но так страшно.
Жуть.
Позвать
кого-нибудь с собой? Рассказать, что мне почудилось что-то в
темноте? Меня сочтут сумасшедшей, и потом еще целый год каждый,
особо одаренный чувством юмора, будет мне эту историю припоминать.
А таких у нас много.