«Если бы не продала себя в служение,
при условии, что не сошла бы с пути, стала бы архимагом. Молода, но
отлично обращалась с ледяной магией… но стоит ли их устранять? Они
охотно делились информацией. Единственная цель их бога — устранение
Палладиуса. Адептка Канкара вовсе лишь боец. Из тех, что либо с
другими служителями воюют, либо монстров и преступников
устраняют».
«Хеймир, ты слишком молод, ещё не всё
видел, сосредоточившись на магии», — Галан ни разу не упрекнула
меня в природной несправедливости. И даже сейчас не раздражалась.
Однако… я уже не ребёнок. — «Если говорить об адептке Канкара, то…
во-первых, я и так в ней вижу, что она убивала людей. И отнюдь не
мало. Может и неудобных для Канкара людей, если умеет скрываться.
Однако она и правда, не в приоритете».
«Не понимаю, зачем убивать Артура. Я
боюсь оскорбить существо такой силы и власти», — я вздохнул.
Странно, сейчас это кажется неправильным. И идти против него
откровенно страшно.
«Он мог преувеличить. И это лишь один
апостол. В крайнем случае пошлёт расследовать другого и ничего не
найдёт», — равнодушно ответила она. — «Влияние на мир таких людей
неизвестно. Истинные цели он мог не раскрыть. Чем меньше в мире
подобных служителей, тем лучше. Есть предположение, что на самом
деле всё это представление. Палладиуса создала сама Звёздный Океан,
подождала, и послала кого-то из своих сильных пешек героически его
побеждать, заявляя о себе как о поборнике порядка, противнике
тёмной магии. Сам Артур может об этом даже не подозревать, веря,
что сражается со злом. Ты прекрасно понимаешь, зачем богам
это».
«Допустим… но Артур не ставил алтари,
никого не приглашал присягнуть. Помог своим друзьям просто так. У
них ни капли божественной маны. Я тщательно проверил. Склоняюсь к
тому, что сказанное правда».
«Брат, неужели сомневаешься?» —
удивилась Галан. — «Считаешь, что нужно пустить всё на самотёк?
Позволить этим лицемерам собирать паствы и управлять миром как они
желают?»
«Я не сомневаюсь в наших идеях. Но
относительно Артура… Не скажу, что другая позиция, просто не знаю,
что о нём думать. Он человек… хороший. Примитивное определение, но
обоснованное. Его друзья его уважают, у него нет мании величия или
жажды власти. И он не собирается влиять на наш мир. Удивишься, но
даже признавал, что кое-что в официальных целях Палладиуса он
считает верным. Как и мы. Но почему-то именно поведение Палладиуса
недопустимо».