– Ваше решение всего лишь
формальность. Вы поддержите налог.
Фон Демпп развел руками:
– Иного способа все равно нет.
Нам нужна сильная армия, для этого требуются деньги. И лучше
столкнуться с недовольством черни, чем с обвинением в
государственной измене. Гильдии сеют смуту, но я уверен, что у них
не хватит духу начать бунт. Бургомистр хорошо платит
стражникам.
– Их меньше, чем горожан, –
резонно возразил я ему.
– Конечно. Но совет ландратов
еще в сентябре одобрил наем двух рот кондотьеров. Это почти пятьсот
хорошо обученных солдат.
Угу. Хорошо обученных убийц.
Кондотьеры серьезные рубаки, но северян они никогда не любили и
частенько меняли хозяев. Лично я не поручусь, что, если в городе
закипит, они останутся верны бургомистру. Вполне возможно, вместо
того чтобы подавлять бунт, наемники пойдут грабить и
насиловать.
– А кроме них? –
поинтересовался я. – Есть в городе регулярные части?
– Да. Рота латников и бригада
легкой кавалерии. Уверен, армия подавит любые волнения.
Я хмыкнул.
– В Лисецке тоже так думали.
Народ затоптал солдат, – напомнил я ему. – Когда
случается бунт, люди перестают быть людьми и превращаются в
жаждущую крови толпу.
– Я их не боюсь, –
рассмеялся он.
А зря.
– Когда собирается совет?
– Послезавтра в полдень. Перед
этим отправлю Ульрике к сестре.
– Позвольте вопрос?
– Пожалуйста.
– Вы рассказали мне все это с
какой‑то целью. Рассказали, хотя не любите таких, как я. И не
слишком возражали, когда ваша дочь пригласила меня в ту же таверну,
где собираетесь остановиться и вы. Почему?
Несколько секунд он изучал меня,
затем, признавая правоту моих слов, неохотно произнес:
– Мой отец называл вас
компанией, собранной из беспризорников без роду и племени. Мелкими
зверьками, из которых выращивают псов, натасканных и подготовленных
для убийства. Его злило, что нам, благородным, зачастую приходится
считать вас ровней и спускать многое из того, что не позволительно
другим.
Я знавал подобных господ. Их страшно
бесит, что у людей вроде меня есть возможности, которых нет даже у
владетелей. Например, долгая, пускай и в теории, жизнь. Или право
ехать с ними в одной карете. Кое‑кто из баронов и ландратов
решительно не может вытерпеть подобную, на их взгляд,
несправедливость.
– Слышал подобную точку зрения.
Она довольно быстро меняется, стоит лишь во влиятельном доме
случиться необъяснимому. Тогда все принципы отметаются, и
благородные господа зовут таких, как я.